Внутри себя я сделал отчаянный вздох. Тот факт, что я просто думал о таком означал, я конкретно влип.
— Я была уверена еще с тех пор, как мне было четырнадцать лет, — ответила она.
Именно тогда я начал отталкивать ее. Когда знал, что между нами были чувства, но в итоге я причиню ей боль. Так что я причинил ей боль в самом начале. И до сегодняшнего дня систематически делал это. Я обхватил ее за затылок и целовал до тех пор, пока она не начала льнуть ко мне, а наши грудные клетки начали резко вздыматься.
— Я люблю тебя, — напомнил я ей. Затем еще раз прижался в поцелуе к ее губам перед тем, как направиться в офис своего отца. Я так давно не был так чертовски рад быть здесь, дышать этим воздухом и обедать в этом месте. По крайней мере, с детства. Я оглянулся посмотреть зашла ли Лила Кейт в обеденный зал перед тем, как постучать в дверь кабинета отца.
— Заходи, — сказал он.
Впервые я не боялся сделать это. Я открыл дверь, отец стоял, оперевшись на свой рабочий стол и скрестив руки на груди. Он хмурился и внимательно смотрел на меня.
— Объясни мне то, что я только что увидел. Медленно. Четко.
Черт.
— Я не совсем понимаю, о чем ты, — был мой ленивый ответ.
— Круз, я не в чертовом настроении.
С этим рано или поздно мне бы пришлось столкнуться. Я решил, что чем раньше, тем лучше.
— Я влюблен в Лилу Кейт.
Испепеляющий взгляд отца исчез, а брови сошлись на переносице, пока он внимательно изучал меня.
— Влюблен? То есть, влюблен в одну единственную женщину?
Боже, он был низкого мнения обо мне.
— А есть другая любовь? Потому что я всегда верил, что если ты влюблен, то только в одну единственную женщину. Только если ты не любишь женщин в общем смысле этого слова.
— Слушай умник, — сказал он, снова скалясь. — И когда же ты решил, что влюблен в Лилу Кейт?
Какая разница? Я был здесь не для того, чтобы защищать себя. Мне придется делать это перед Грантом. Я не должен был делать это перед своим отцом.
— А это имеет значение?
Он резко кивнул и продолжил таращиться на меня.
— Когда подумал, что могу потерять ее. Вот когда.
— Потерять ее? А когда она была твоей?
— Она не была моей, но была мысль, что она может полюбить другого. Забыть меня. Двигаться дальше. Это было, как удар по лицу. Тот, в котором я нуждался.
Папа выпрямился и зарычал.
— Это не тот ответ, который я хотел услышать. Ты не можешь просто думать, что любишь ее, чтобы заставить ее продолжать любить тебя. Затем тебе это наскучит, и ты разобьешь ей сердце. Это жестоко, сынок. Эгоистично. Я воспитывал тебя, чтобы ты был лучше.
