Конечно, чуть ли не с сотворения нашего мира иудаисты, христиане, мусульмане и разномастные 'психи с плакатами' неустанно пророчат его конец. Но Судный день, о котором говорят они, является порождением религии; материалисты же постоянно утверждали, что мир будет существовать вечно. Однако в отношении 'нового апокалипсиса' сложилась диаметрально противоположная ситуация. Сегодня именно вера говорит нам, что мы решим все проблемы, а разум утверждает, что ответов на вопросы у нас нет, и в будущем они вряд ли появятся. Возможно, мы не в состоянии найти средство от рака просто потому, что эта задача превосходит возможности человеческого интеллекта. Возможно, мы так и не долетели до звезд потому, что это противоречит нашему биологическому устройству и богом данным законам физики. Возможно, мы уже дошли до предела, и эпоха изобилия подходит к концу.
Появляется все больше данных в пользу того, что два солнечных столетия роста и богатства могут завершиться новым Средневековьем — на смену знанию придет невежество, миру — войны, здоровью — болезни, а сытости — голод. Вы не согласны? А ведь в прошлом именно так все и происходило. Чем мы лучше наших предков? Боюсь, что ничем.
Почему я хочу спасти мир
Что же, по мере приближения нового варианта 'Темных веков' вы собираетесь и дальше жить так, будто ничего не изменилось? А вот Джон-Пол Флинтофф (John-Paul Flintoff) решил не прятать голову в песок. Он объясняет, почему в одиночку затеял 'крестовый поход', призванный доказать, что человечество может адаптироваться к происходящему и уцелеть. Послушайте его рассказ:
Я завез дочку в детский сад, и сразу же начал спасать мир. Я упоминаю эту деталь, потому что считаю важным подчеркнуть: Нэнси нравится ее детский садик. Если бы это было не так, я не возил бы ее за четыре мили от дома через лондонские пробки (эта поездка стоит мне 8 фунтов в день). И я бы не оказался в то утро на Коннот-сквер, и не возмущался бы из-за газетной статьи, где прогнозировался рост цен на бензин. И тогда я не увидел бы женщину, припарковавшую возле меня диковинного вида машину. И еще, возвращаясь из детсада к своему 'Volkswagen Golf', я не заметил бы, что машина переместилась на несколько ярдов, а женщина исчезла.
Заинтригованный, я бродил вокруг, делая заметки в записной книжке. Вернувшись домой, я начал выяснять, чему же я стал свидетелем. Пожалуй называть мои действия в то утро и следующие несколько дней 'спасением мира' было бы чересчур напыщенно. Да и с фактической точки зрения это, возможно не так, поскольку я не уверен, что все же сумел предотвратить глобальную катастрофу. Об этом судить вам — но сначала переварите нижеследующую, и довольно страшноватую, дополнительную информацию. Баррель нефти эквивалентен почти 25000 часов человеческого труда. Энергия, содержащаяся в галлоне бензина, равна 500 таким часам — именно столько топлива расходуется, чтобы трехтонный внедорожник проехал 10 миль, а если бы вам пришлось толкать его вручную, на это ушло бы почти три недели. Чтобы поддерживать экономический рост, миру сегодня требуется более 30 миллиардов баррелей нефти в год. Причем эта потребность постоянно увеличивается — из-за роста населения, необходимости обслуживания долгов и ускоренной индустриализации в развивающихся странах, таких как Индия и Китай. Но мы уже находимся на пороге эпохи, когда запасы нефти будут таять с каждым годом. И многие считают, что индустриальное общество обречено.
