— Что-то мне подсказывает, что наставница с вами не согласится… — пробормотала я себе под нос, подходя ближе и поворачивая горшок той стороной, где цветов было больше всего. Мои пальцы ненавязчиво задели руки дракона, все еще лежащие поверх глиняных боков, и по телу пробежала теплая волна предвкушения, разгоняя кровь, и выталкивая из головы все мысли о недавней немощности.
— Поэтому я и не стал ее спрашивать. Чтобы у нее не было возможности со мной не соглашаться! — Эйнар выпустил горшок, и сильные пальцы тут же сомкнулись на моей талии, с легкостью приподнимая вверх и усаживая на стол рядом с цветком.
Я положила ладони на широкие плечи и погладила выпуклую причудливую вышивку на плотной ткани, опустив ресницы и внезапно немного робея под жгучим янтарным взглядом.
Дракон склонился ко мне, но неожиданно вместо губ, коснулся поцелуем щеки, нежной кожи возле самого уха. Невесомо и до невозможности щекотно.
— Как прошел первый день на боевом отделении? — хрипловатым голосом спросил Эйнар.
Драконьи зубы легонько куснули меня за нижнюю губу, потом по ней прошелся шершавый язык, раз, другой… Крепкая рука властно ухватила меня за затылок, заставив запрокинуть голову, и язык скользнул в рот.
Я всхлипнула и слабо застонала, ощущая ласкающие движения. Г олова пошла кругом, воздуха не хватало.
Дракон отстранился, и я еще некоторое время пыталась вспомнить, где я и кто я.
Ух ты!
Вот это поцелуй!
Отдышавшись, я вспомнила, что язык у разумных не только для того, чтобы целоваться, уточнила:
— Так какой там был вопрос?
— Насущный! — внушительно отозвался ректор, и дернул мою рубашку вверх, из-под пояса свободных штанов. Руки с проступившей на фалангах чешуей скользнули под слои плотной ткани.
Шершавые ладони погладили кожу, заставляя ее покрыться мурашками, большие пальцы обвели выемку пупка, мазнули по ребрам, упрямо подбираясь под корсаж, но цели не достигли — и выскользнули. Только для того, чтобы распустить шнуровку блузки на груди и проникнуть под белый хлопок.
Я прогнулась в спине, подставляя умелым рукам грудь, наслаждаясь ощущением. Кожа к коже, без преград. Чуткие пальцы делали то, чего мне больше всего хотелось — пусть даже я сама этого не понимала. Сминали, гладили, пощипывали. И снова сминали гладкие полушария в требовательной, властной ласке.
Я беспокойно заерзала на столе, изнемогая, желая прижаться, притереться еще ближе. Пальцы сами собой зарылись в бронзовые пряди, распуская косу, перебирая гладкие тяжелые волосы, сжимая в кулак и наслаждаясь ощущением какой-то… силы. Маленькой женской власти.
