На третий день, мне казалось, что я начинаю сходить с ума, разрываемая между злостью от его холодного молчания и своими эмоциями, которых быть не должно! Ведь кем он был мне? Никем! Человеком, который просто ловко пользовался ситуацией для собственной выгоды, и вряд ли заботился о ком-либо еще, кроме себя. А что до платья и дорогущих туфель, то и это едва ли можно было назвать подарком или уж тем более каким-то знаком внимания. Он просто не хотел, чтобы рядом с ним — элегантным, шикарным и дорогим — расхаживала нелепая девчонка, вроде меня. А что до поцелуя…уже пора перестать об этом думать ежесекундно! Случилось и случилось! Хан просто лишний раз показал мое место и то, что он не только хозяин этого города, но и меня тоже… и, глядя на булочки с корицей сегодня, я была разочарована, но собрана, намереваясь прекратить уже это полное безумие.
Все эти три дня, подруги наблюдали за мной со стороны, явно озабоченные сменой моего настроения, то и дело заботливо отправляя домой, чтобы я поспала, думая, что я начинаю заболевать.
Только я никак не уходила, боясь пропустить появление Хана….
И совершенно зря.
Вот только, когда моя жизнь была логичной и хотя бы немного мне поддающейся?…
Правильно, никогда.
Твердо решив сегодня не думать больше про Хана и секунды, а жить дальше, как жила, с одной поправкой на то, что рано или поздно мне придется отдавать ему долг в виде себя, я снова получила смачный пинок от своей черной судьбы.
— …мы столько не съедим… — бурчала Джанет, упираясь своими крупными руками в стол, возвышаясь над лишним противнем с коричными булочками. Теми самыми. — Даже если я съем три…Джанет две, а ты, Ириска, две…
— ….я две не съем….
— Короче, их остается слишком много в любом случае.
Втроем мы стояли над столом, глядя на лишние булочки и хмурясь, словно это было проблемой века.
— Я же сделала, как обычно, — тяжело помассировав гудящие виски, я облокотилась о стол.
— Те женщины, что приходят за ними каждый день сегодня выходные, поэтому остались лишние.
— А в чем проблема-то? Давайте отдадим Хану! Ему же понравились именно они в прошлый раз! Да и если он заплатит снова 500 баксов с чаевыми, то я не буду против! — лукаво заулыбалась Джеки, не замечая, конечно же, как я вздрогнула, тут же покрывшись испариной даже при одном упоминании этого имени.
Вот он — закон подлости в действии!
Стоит только для себя что-то решить, как все тут же идет наперекосяк!
— НЕТ! — когда обе подруги повернулись ко мне в полном недоумении, изогнув брови, я была готова подавиться собственным языком, не зная, что смогу вразумительного ответить на их закономерный вопрос, который прозвучал тут же, без промедления:
