— Здесь я живу, — сказал Евгений Иванович, доставая из кармана ключ и открывая висевший на двери замок.
Он усадил меня в комнате, сам стал хлопотать на кухне. Вскоре Евгений Иванович поставил на стол бутылку водки, соленого омуля и по тарелке супа с мясом. Я тем временем осмотрел его квартиру. Она была неуютной и неприбранной. Вещи валялись на диване, на стульях, на подоконнике лежали книги.
— Я ведь живу один, — как бы извиняясь за внешний вид квартиры, произнес Евгений Иванович. — Все никак не соберусь привести дом в порядок.
Выпив стопку, он стал рассказывать об истории Новоселенгинска. Он знал биографии всех более или менее значительных людей, которые когда-то жили в городе. Но этого ему было мало.
— Вы знаете, здесь богатейший район для исторических поисков, — сказал Евгений Иванович. — Рядом с городом находятся древние скифские могильники. Их еще никто не вскрывал. Там могут быть такие экспонаты, от которых придет в восторг мир.
— Евгений Иванович, — спросил я, глядя директору в добрые, немного уставшие глаза: — Зачем вам это надо?
Он посмотрел на меня, как на убогого.
— Вы, конечно, задаете этот вопрос, чтобы спровоцировать? — произнес он, саркастически усмехнувшись.
— Ничуть, — ответил я. — Но сейчас каждый начинает жить сам для себя. А что, кроме хлопот, имеете от этого музея лично вы?
Евгений Иванович растерялся от неожиданного вопроса. Кинул на меня острый, короткий взгляд, переставил тарелку с супом, потом сказал:
— Но ведь если мы не будем собирать документальные свидетельства прошлого, одичаем в течение нескольких десятилетий. Нельзя же каждому поколению начинать путь в цивилизацию с чистого листа. — Он постучал вилкой о край стола, поднял на меня глаза: — Что объединяет народ в нацию? Только историческая память. Без прошлого нет будущего. Я скажу вам больше. Чем сильнее мы гордимся прошлым, тем оптимистичнее смотрим в будущее. Разве я не прав?
— Может быть, — ответил я неопределенно.
— Моя жена убедила бы вас лучше, — сказал он. — Она умела это делать.
— А где ваша жена? — спросил я.
Евгений Иванович втянул голову в плечи, сжался, стал похож на маленький шарик. Я пожалел, что спросил об этом, потому что ответ и без того был ясен.
— Она умерла в прошлом году, — еле слышно прошептал он. — Была цветущей женщиной. Ночью почувствовала себя плохо, утром я отвез ее в больницу. У нее обнаружили внутреннее кровотечение, остановить которое не удалось. Идея создать музей возникла у нее. Вот вам и ответ, что я имею от него. Память. Разве этого мало?
