Я спустился вниз. Солнце еще висело над вершинами сопок, но воздух становился плотнее и прохладнее. Я сошел с крыльца, неторопливо прошелся несколько раз вдоль фасада гостиницы.
У остановки на противоположной стороне площади один за другим остановились сразу два автобуса. Из них вышли пассажиры и автобусы поехали дальше. Я снова стал прохаживаться вдоль фасада гостиницы. Солнце скатилось за сопки. Над городом разлилась сизоватая мгла, стало холодно. Я вышел из гостиницы в одной рубашке и теперь пожалел об этом. Походив еще немного, я окончательно замерз и решил подняться в номер, чтобы надеть шерстяной джемпер. Мне показалось, что на переодевание ушло не больше двух минут. Но когда я спустился вниз, увидел у дверей гостиницы толпу людей с сумками в руках и задние огни отъезжающего автобуса. Я инстинктивно кинулся за ним, чуть не сшиб с ног какую-то старушку и остановился. Извинился перед старушкой, подал ей сумку, которую она уронила на асфальт, и спросил:
— Вы не из Максимихи?
— Из Максимихи, — ответила она, поправляя широкополую соломенную шляпу.
— Скажите, из автобуса вышли все пассажиры или там кто-то остался?
Старушка окинула взглядом толпу, пожала плечами и сказала:
— По-моему остались. К нам по дороге подсаживались люди.
— Девушки среди них не было? Красивой?
— Девушки и подсаживались.
— А куда поехал автобус? — спросил я.
— Откуда я знаю. — Старушка стукнула ладонью по сумке, словно выбивала из нее пыль, и стала подниматься на крыльцо гостиницы.
Я готов был проклясть себя и свой джемпер за то, что упустил автобус. Столько времени ждал, а каких-то двух минут вытерпеть не мог. Постояв несколько мгновений у крыльца и еще раз посмотрев в ту сторону, куда уехал автобус, я вместе с туристами пошел в гостиницу.
Утром у крыльца снова была толпа людей с сумками. Командовал ей высокий сухощавый парень с узким лицом и тонкой шеей, на которой выпирал большой острый кадык. В руках у него была бумажка. Когда подошел автобус, он, заглядывая в нее, стал выкрикивать фамилии туристов и пропускать их в салон. У меня возникло нехорошее предчувствие. Выкрикивая фамилии, парень несколько раз бросал взгляд в мою сторону, словно пытался отгадать, не встречались ли мы с ним раньше на туристской тропе. Наконец, все туристы уселись в автобус и у дверей остались только мы с парнем. Он еще раз заглянул в бумажку и спросил, глядя на меня.:
— А как ваша фамилия?
— Баулин, — сказал я, доставая из кармана бумажник с командировочным удостоверением.
