— Из того, что я рассказал сейчас вам? — выигрывая время, как только сумел спокойно, спросил Рудин.
— Нет, нет, — торопливо, напористо, точно подхлестывая Рудина, сказал Канарис. — Это касается всего, что вы наговорили о себе по эту сторону фронта и писали в документах. Ну-ну!
Рудин задумался, молчал…
— Припомните, Крамер. И я должен прямо предупредить вас, что от вашего ответа зависит вся ваша судьба. Понимаете?
Рудин с рассеянным видом кивнул головой. Мысль его в это время работала молниеносно: «Что все это могло значить? Неужели обнаружен какой-то просчет в моей версии? Может, я сам допустил ошибку и в каком-нибудь эпизоде версии появилось разночтение?..» Нет, это исключалось. Во всем, что касалось версии, он всегда был предельно внимателен и осторожен. Рудин поднял взгляд на Канариса и в выражении его лица уловил какой-то еле приметный и мгновенный знак усталости, точно ему трудно было находиться в этом напряженном состоянии и он торопился сбросить с лица маску «второго Канариса».
«Ясно! Все это разыгрывается им для того, чтобы поймать меня», — подумал Рудин и совершенно спокойно, глядя в глаза Канарису, сказал:
— Все, что я писал и говорил по эту сторону фронта, правда и только правда.
Канарис отвел взгляд и небрежно произнес:
— Можете идти…
Рудин встал, поклонился Канарису, потом Зомбаху и вышел из кабинета.
— Ну как? — спросил Зомбах с чуть заметной улыбкой.
Канарис встал, подошел к окну и, смотря в него, ответил:
— Пожалуй, это находка…
— Я считаю его весьма перспективным работником, — не без самодовольства сказал Зомбах.
— Что о нем говорят другие?
— Кто, например?
— Скажем, тот русский, которого я прислал вам в начале кампании… Андросов, кажется…
— Его у нас уже нет, — не сразу ответил Зомбах.
— А где он?
— Сначала он исчез, а потом мы узнали, что его ликвидировали коммунисты.
Канарис резко повернулся от окна и быстро, встревоженно спросил:
— Когда это произошло?
— В то же время, когда погиб адъютант Мюллера.
— Его труп был найден?
— Да. Но был обезображен до неузнаваемости.
— И это случилось буквально в один день с гибелью Ноэля?
— Несколько позже, я думаю.
— Что значит «несколько», что значит «я думаю»? А точно?
— Схватили его точно в тот же день. А когда казнили, неизвестно. Труп был найден спустя неделю, а то и десять дней.
— Тщательное опознание трупа было сделано?
— Да. Абсолютно точно установлено, что это труп Андросова. Следствие вело гестапо. Есть документация. — Зомбах отвечал уверенно, убежденно, так как имел на этот счет официальные данные из гестапо. Он не мог знать, что эти данные явились результатом сложной и смелой работы Кравцова.
