Около часа Рудин добросовестно разыскивал Андросова: звонил по телефонам, ходил в столовую, но все его поиски были безрезультатны. Только дежурный офицер связи сказал ему, что видел, как Андросов садился в автомашину вместе с капитаном Ноэлем. Вот это Рудин и сообщил по телефону Мюллеру.
— Полное отсутствие дисциплины — вот что это такое! — закричал в трубку Мюллер. — Как только он появится, немедленно ко мне!
Но Андросов не появился.
Утром Зомбаху сообщили из Минска, что на шоссе партизаны подорвали и сожгли легковую автомашину, которая, судя по всему, принадлежала его ведомству. В машине обнаружены обгоревшие до неузнаваемости два трупа.
Зомбах немедленно пошел к Мюллеру.
— Вы вчера кого-нибудь посылали на автомашине в Минск?
Лицо у Мюллера стало каменным от напряжения.
— А что такое? — медленно спросил он, стараясь не выказать охватившей его тревоги при мысли, что Зомбах докопался до истории со списками. — Капитану Ноэлю я предоставил отпуск на десять дней и разрешил доехать до Минска на дежурной машине. А в чем дело? Опять по поводу экономии бензина? — Мюллер уже взял себя в руки и даже придал лицу насмешливое выражение.
— Машина подорвана партизанами, — сказал Зомбах. — И, по-видимому, капитан Ноэль убит.
Мюллер вскочил мгновенно побледневший. Можно было подумать, что для него не было дороже человека, чем капитан Ноэль.
— Где это случилось?
— Отсюда недалеко — шестьдесят первый километр по Минскому шоссе.
— Я еду на место, — Мюллер быстро вышел из кабинета.
Если бы Зомбах вместе с Мюллером поехал на место катастрофы, его удивило бы поведение своего заместителя и там.
Вместе с сопровождавшими его солдатами и с теми, кто приехал на танкетке, Мюллер больше часа копался в пепле и кусках железа, пока не нашел два обгорелых портфельных замка. Он положил их в карман и с этой минуты потерял всякий интерес к случившемуся на шоссе. Он даже не подошел к лежавшему под плащ-палаткой трупу своего адъютанта. Отозвав в сторону руководившего следствием гестаповца, Мюллер спросил:
— Партизаны?
— Вне всякого сомнения, — ответил гестаповец. — Не первый раз сталкиваюсь, их работа.
— В машине были мой шофер и адъютант.
Гестаповец спросил:
— У вашего адъютанта были три золотых зуба?
— Да.
— Он, — гестаповец кивнул на труп, прикрытый плащ-палаткой.
Мюллер сел в машину и уехал. Он был почти совершенно спокоен. Покачиваясь на сиденье машины, он пытался выяснить, что же все-таки его еще тревожило немного. И вдруг вспомнил: Андросов садился в машину вместе с капитаном Ноэлем. Зачем он понадобился адъютанту? Это следовало немедленно выяснить. Вернувшись в «Сатурн», он прежде всего спросил об этом Рудина, но тот абсолютно ничего не знал. Ничего не мог сказать Мюллеру и вызванный к нему Щукин.
