Добравшись до конца косы, я сразу понял, какое это прекрасное место для охоты. Слева простиралось безбрежное море воды, по которому ветер гнал волны с белыми гребешками. Справа был большой тихий залив, окруженный лесом. Он был неглубоким, даже в десяти метрах от берега из воды торчали кончики прошлогодней травы. В таких заливах птица легко находит корм.
У самой воды рос чахленький куст тальника. Его легко можно было превратить в скрадок, замаскировав прошлогодней травой. Срезав верхние ветки и воткнув их в землю, я быстро управился с этой работой. Потом выставил чучела и, усевшись на свернутую резиновую лодку, стал ждать уток. У меня возникло ощущение, что вот-вот должно произойти что-то необыкновенное.
В двухстах метрах от меня на другом конце залива сидел в своем скрадке Безрядьев. Он тоже замер в напряженном ожидании. На всем заливе, где еще недавно плавали сотни уток, не было ни одной птицы. Он словно вымер. Стояла такая тишина, что было слышно, как ветер шевелит травинки около скрадка.
И тут я увидел гусей. Большой табун летел низко над разливом прямо на меня. Я почувствовал, как начали трястись руки, а по спине пробежал озноб. Гуси негромко переговаривались между собой, спокойно помахивая крыльями. Подождав, пока они приблизятся метров на тридцать, я прицелился в одного из них и выстрелил. Гусь, вздрогнув, отделился от табуна и стал планировать на берег. Пролетев скрадок, он упал метрах в двадцати от меня. Стройная цепь, которую гуси образовали в полете, смешалась, они стали забирать круто вверх, подставляя себя под выстрел. Я выстрелил еще раз и еще один гусь выпал из табуна. Он упал на землю и, пытаясь поднять перебитое крыло, побежал к воде. Перезарядив ружье, я выстрелил по нему еще раз.
Никогда в жизни среди моих трофеев не было такой добычи.
Я подобрал гусей, положил их около скрадка и уселся на старое место. Но вскоре поймал себя на том, что больше смотрю не на чучела, а на добычу. Если Антон не убьет гусей, он, конечно, будет страшно завидовать.
Как часто бывает в таких случаях на охоте, я тут же оказался наказан за потерю бдительности. Три шилохвости — два селезня и утка — сели к моим чучелам. Но они увидели меня раньше, чем я их. Едва я высунул голову, шилохвости взлетели и мгновенно исчезли за лесом.
Однако в тот день мне невероятно везло. Не прошло и двух минут, как снова стайка шилохвостей села к чучелам. Они сидели так плотно, что одним выстрелом мне удалось снять сразу двух селезней. Не успел я подняться, чтобы достать их, как увидел идущий на меня табунок чернедей. Я выстрелил и один селезень, вывалившись из него, стукнулся о землю недалеко от меня. На такой охоте я еще не был. В течение десяти минут мне удалось добыть шесть селезней. Потом все стихло. Я собрал уток и положил их у скрадка рядом с гусями.
