В общем, не люблю больницы.
Мой ответ Алисию удовлетворил, она прошла еще несколько метров, после чего остановилась у дверей, разрисованных в веселый цветочек, потянула за ручку и вошла внутрь. Я двинулся следом, сам не знаю зачем, наверное, потому что Алисия подумала, что тоже захочу увидеть ее сестру.
Мысль о том, что могу остаться и подождать в коридоре, посетила меня только сейчас, когда я истуканом встал у входа и замер, глядя на представшую картину.
Шин Николс.
Четырнадцатилетняя девочка, чью жизнь и здоровье разрушил рак. Она полусидела на кровати, улыбалась кончиками губ пришедшей Алисии и хлопала своими огромными, совершенно наивными глазами, глядя на этот не знающий жалости мир. Возле кровати стояла капельница, откуда подавались лекарства в исколотую катетерами руку, на тумбочке лежала горсть таблеток, и, в довершение всего, тоскливо пищал какой-то прибор, измеряя учащенный ритм ее сердца.
Лицо Шин было землисто-серого цвета, а губы бледными, да и сама она походила на высушенного муками узника концлагеря, настолько худа. Кожа да кости.
Вот только я понимал, что мы не в государственной клинике, и здесь не экономят на еде, а значит, всему виной проводимая терапия. Девчонку наверняка тошнит по нескольку раз в день…
Смотреть на борющуюся за жизнь Шин, укутанную в нелепый тюрбан из-за потери волос, было некомфортно. Еще хуже оказалось смотреть на Алисию, которая, изображая бурную радость, рассказывала сестре о прекрасной работе, на которую ей повезло устроиться.
Она врала с такой уверенностью, что даже я мог бы поверить. Мог бы, если бы не знал, как было на самом деле.
Черта с два у нее прекрасная работа и черта с три у нее замечательный босс!
Скотина у нее босс и сукин сын!
Девочка спросила мое имя, залепетала что-то еще, а я встретился взглядом с Алисией и снова почувствовал это гадостное чувство внутри, словно от самого себя воротит.
Не выдержал и трусливо сбежал в коридор. Не мог больше смотреть на это зрелище!
Вышел и устало прислонился к холодной стене рядом с дверью.
– Мистер… – окликнул незнакомый голос, заставляя повернуть голову. – Простите, не знаю вашего имени.
У соседней палаты стоял высокий мужчина с проседью на висках, в докторском халате и с папкой в руках.
– Томас, – представился я.
– Меня зовут Брендан Роджерс, и я лечащий врач Шин. А вы, должно быть, муж или жених Алисии?
Горький и совершенно идиотский смешок сорвался с моих губ. Муж? Жених? Скорее, огромная неприятность в жизни Алисии. Я себя не мог назвать даже ее хорошим знакомым, но вслух проговорил иное:
