– Будь по-твоему, – сказал Али, – ты гость. Главное, чтобы снег не пошел.
Он выкатил из-под террасы два больших речных валуна, видимо оставшихся от строительства дома. Из таких же камней, но поменьше размером были сложены стены. Из камней поменьше устроил скамью, положив сверху доску.
– Приступай, – сказал он.
– А вертел? – спросил Егор.
– Будет вертел, – ответил Али и пошел на хозяйскую половину двора.
Через полчаса во дворе пылал очаг, над ним крутилась баранья нога, перед скамьей стоял низенький собранный наспех столик, где на скатерти лежал круг овечьего сыра, ворох зелени, и стопка лепешек. На деревянной доске тонко нарезанные ломти копченой осетрины, высокие чаши из белой обожженной глины. Кувшин с вином скромно прятался за каменным валуном. Подрумянившуюся поверхность бараньей ноги Егор срезал острым ножом. Когда набралось на одну порцию, Али переложил мясо на краюху хлеба, укрыл зеленью, посыпал рубленым луком с барбарисом. Егор внимательно наблюдал за его действиями.
– Отнесу хозяину дома, пока мы еще не выпили, – пояснил Али и ушел.
Егор продолжил вращать ногу.
– Ничего не поделаешь, – сказал он вслед другу, – обычай – это важно.
Али вернулся, держа в руках огромную айву.
– Это десерт, сосед дал, – пояснил он.
– Садись, – предложил Егор и подал ему чашу, до краев наполненную вином.
– Как бы снег не пошел, – сказал Али, озабоченно поглядывая на небо.
– Да что нам снег, – беззаботно ответил Егор. – Мясо почти готово, пойдет снег, переместимся под навес. Твое здоровье!
Выпили, и Егорка тут же наполнил чаши.
– Не части, – предупредил Али, – еще не вечер.
– Как это не вечер, уже смеркается.
– Это потому что зима, сейчас только четыре часа. В это время я обычно еще на работе нахожусь.
Егор пропустил это замечание мимо ушей, он сказал, заглядывая в чашу:
– Какое замечательное вино, интересно, как оно называется.
– У этого вина нет названия. Местное, здесь в деревнях много виноградников. Все не съедается, а выбрасывать жалко – делают вино на продажу. Сами тоже пьют.
– А как же Коран?
– А Коран им не указ, они только внешне мусульмане. Втайне веру предков исповедуют. Такие же язычники, как и ты.
– Я уже чувствую к ним симпатию. Как вообще этот город? Почему ты здесь решил якорь бросить?
Али улыбнулся.
– Ты стал употреблять морские термины.
– Ну что же делать, бытие определяет сознание.
– Мне здесь понравилось, – сказал Али. – И горы есть, и море. Народ, правда, плутоватый, необязательный. Бакинцы в этом смысле честнее. С кем-то договариваешься, назначаешь время, а он опаздывает на час, на два или вообще не приходит. И главное, потом не чувствует себя виноватым.
