Марк подчинился, наблюдая за её осторожными, почти ласковыми движениями. Она привязала плечо Тони, укрыла его теплым пледом и снова повернулась к Марку, устало проведя рукой по лбу.
- Вы можете кое-что сделать для меня?
Она выглядела сейчас такой ранимой, такой напуганной и такой уставшей, что у Марка сжалось сердце. Он вдруг отчётливо понял, что сделает для неё почти всё, что она захочет. Что бы там потом Тони ни говорил.
- Что тебе нужно, милая?
У Алекс вдруг задрожала нижняя губа. Она быстро отвернулась и стала собирать грязные полотенца и тряпки, стремясь хоть чем-то занять себя, чтобы не заплакать перед ним. Она держалась из последних сил. Её не должны были трогать слова этого гиганта и нежность в его голосе. Её вообще ничего не должно было трогать, но, чёрт побери, её задевало всё!
- Я должна послать записку своим родным и объяснить, куда я пропала так внезапно, чтобы они не волновались за меня. Вы отнесете её?
Марк вдруг нахмурился.
- А вы не напишете о..?
Алекс резко повернулась к нему. Глаза её смотрели на него с таким осуждением, что он вдруг пожалел о том, что задал подобный вопрос.
- Конечно я не напишу о вас и… и о вашем друге.
Её нежелание назвать Тони по имени вновь могло бы вызвать его улыбку, но в её голосе было столько грусти, что Марк ощутил стеснение в груди. Она с мольбой посмотрела на него.
- Так вы отнесёте мою записку?
На этот раз он думал долю секунды..
- Конечно, отнесу.
Собрав полотенца, тряпки, пузырьки и стакан, и водрузив всё это на поднос, Алекс протянула его Марку.
- Будьте добры, отнесите всё на кухню. Я напишу записку, а потом разберусь со всем этим.
Взяв поднос и кастрюлю с молоком, он вышел. Алекс обессилено опустилась на стул и взяла в руки перо. Но что она могла написать? Только то, что отобьёт у родных всякое желание пойти за ней. Алекс не собиралась покидать этот дом. Не собиралась оставлять того, кто нуждался в ней. И, да поможет ей Господь, но она тоже нуждалась в нем!
Когда Марк вернулся, Алекс встала со стула.
- Вот, - проговорила она, протянув ему записку. - Передайте это лично в руки моей старшей сестре, графине Бьюмонт, и дождитесь её ответа. Вы представитесь дядей моей больной подруги и скажете, что в комнату вашей племянницы не пускают никого кроме меня. Никто из моих родных не должен захотеть приехать сюда. Вам все ясно?
Марк пристально смотрел на неё, не веря своим ушам. Мало того, что она осталась по доброй воле, так ещё и собралась солгать всем своим родным, дабы те не приехали сюда и не забирать ее отсюда. Он был настолько потрясён, что не смог сказать ничего, а лишь молча кивнул и вышел из комнаты.
