Если он умрет, кому ещё придёт в голову поцеловать ее?
Увидев, как ягоды начинают потрескиваться, Алекс сняла кастрюлю с плиты, держа её прихватками, вылила воду и поставила на стол. Превратив ягоды в кашицу с помощью ложки, Алекс взяла чистое полотно и, намочив его в травяном настое, покрыла его поверхность брусничной массой, а затем аккуратно положила на тарелку. Получилась вполне пристойная примочка, и Алекс надеялась, что это сработает.
Закончив с этим, девушка повернулась к настойке из измельченных листьев ежевики. Взяв стакан, который был на треть наполнен водой, она добавила туда ежевичную настойку. Водрузив всё приготовленное на поднос, девушка поправила очки и направилась в комнату больного.
Едва она вошла туда, как в нос ударил запах чеснока и лука. Внутри было по-прежнему светло. И, слава богу, потому что скоро ей потребуется не только яркое освещение, но и вся её храбрость.
Гигант снова с облегчением вздохнул, встав с кресла. Остановившись у подножья кровати, девушка посмотрела на него.
- Как вас зовут? - спросила она, не в состоянии вслух называть его гигантом.
Вопрос почему-то смутил его, потому что он заметно покраснел и слегка замялся, проговорив:
- Марк, мисс. Меня зовут Марк Блэкчерч.
- Я - Алекс, - проговорила она. - Вернее, Александра Хадсон.
- Я знаю, мисс, - спокойно ответил он и вдруг улыбнулся ей так дружелюбно, что Алекс растерянно застыла. Марк понял, что так сильно удивило её, и кивком головы указал на лежащего друга. - Тони говорил мне об этом.
Ах, значит, Тони знает и её имя! Алекс почувствовала себя неуютно. Так, будто у неё что-то украли. Он не имел никакого права!.. Сколько угодно она могла бы спорить с ним про себя, вот только это ничего бы не изменило сейчас. Стоило дождаться того момента, когда он поправиться. Потом она могла бы высказать ему всё то, что думает о нём!
Положив на прикроватную тумбочку поднос, Алекс повернулась к больному и дотронулась до его лба. И снова в ладони стало покалывать, а в груди возникло странное щемящее чувство. Томление и нежность одновременно. Почему каждый раз, прикасаясь к нему, она испытывала подобное потрясение? Покачав головой, Алекс попыталась взять себя в руки, чтобы оценить его состояние, и обнаружила, что он продолжал гореть.
- Марк, вы можете разорвать на тонкие полоски какую-нибудь простыню? - спросила Алекс, склонившись над боком больного.
- Конечно, - кивнул он, направившись к комоду, где вероятно лежали простыни, и приступил к делу.
