Промелькнули внизу ангары для малых кораблей.
- Вижу четкие отметки еще тридцати двух человек, неравными группами распределенных по ангарам. Наверное, пережидают бурю. Фиксируется работа нескольких реакторов малого и среднего класса, соответствующих оборудованию малых шахтерских кораблей и средств наземной механизации.
- Пчела улью, обнаружены еще тридцать два живых существа в ангарах посадочной площадки.
- Улей пчеле, проверьте точку шесть и возвращайтесь. Принято решение о немедленной высадке десанта, вы в резерве на случай оказания срочной медицинской помощи.
- Пчела принял, иду к точке шесть.
Вот и связь заметно улучшилась. Ветер, хоть и слабеющий, нес тучи пыли и песка, лучи местного светила класса 4А, проходя через них, приобретали оранжевый оттенок. Часть тяжелых частиц песка, поднятых ветром, начали падать обратно на поверхность планеты.
- Япе, внимание, мы подлетаем.
- Приборы активны... Ар, только что перестали работать приводной маяк и радар посадочной площадки, маяки порталов купола тоже замолчали.
- Одновременно?
- Да.
Я посмотрел на тактический экран - десантные боты уже отошли от спасателя и преодолели больше половины расстояния до точки высадки, намеченной на посадочной площадке, ближе к порталу купола. Наш корабль висел почти параллельно рудовозу, а чуть в стороне и выше по отношению к планете медленно двигался крейсер. Резкий визг системы предупреждения о столкновении стеганул по нервам, проняв буквально до печенок - прямо по курсу, из глубины котлована, весь в синих сполохах силового поля, по которому ручьями стекал оранжевый песок, поднимался борт чужого боевого корабля. Может и напраслину я возводил на местную систему обучения пилотов: действовать начал практически моментально, на одних рефлексах. Еще надпочечники только начинали выплескивать в кровь адреналин, а нейросеть уже перевела все двигатели в форсированный режим и изменила вектор тяги маневровых двигателей - мы разминулись с корпусом крейсера, пролетев в считанных метрах. Развившие максимальную тягу двигатели ревели, от этого рева резонировал корпус, кресло, даже изображение на обзорных экранах дрожало. Направленная назад камера показывала, как следом за нами, буквально по пятам, поднимается крейсер.
Внезапно рев прекратился - пробкой выстрелившего шампанского бот выскочил за пределы атмосферы, лишь продолжавшаяся вибрация корпуса показывала, что двигатели продолжают работать на форсаже. Словно зрители в кинотеатре, где отключился звук, мы наблюдали, как отброшенные взрывом отлетают створки трюмов старого рудовоза и вместе с облаками разлетающихся кусков руды из них появляются хищные силуэты боевых космических дронов, почти сразу выпустивших ракеты по застывшему напротив спасателю. Шансов увернуться у "Дейел" не было, ракеты вообще редко промахиваются, не с таких дистанций, их можно только сбить или принять на щит и броню, но сделать ничего не успели. Полста километров - это не расстояние, это стрельба в упор. Мы видели, как вспыхнул, начав накачку и уплотняясь силовой щит корабля, начали разворачиваться орудийные турели... И почти сразу же все закончилось, первые ракеты, выпущенные двумя волнами с минимальной задержкой, достигли щита и практически мгновенно его сбили, вторая волна ракет вошла в борт корабля еще до того, как произвели первый выстрел турели ПКО. Агония корабля была короткой, его борта не несли тяжелой брони, способной если не выдержать взрыв ракеты, так хотя бы минимизировать ущерб от него. Щит, находившийся в экономичном режиме, не успел уплотниться, даже выйти на максимальный режим. Короткий залп турелей ПКО оборвался одновременно со взрывом, уничтожившим рубку корабля и управляющий искин. И если тот сноп выпущенных стальных шариков и сбил хоть одну из ракет, то корабль это не спасло.
