Леб почувствовал, что бледнеет. Под его напряженным и пристальным взглядом коллега опустил глаза и поторопился распрощаться. Леб не стал задерживать гостя.
Напустив на себя безразличный вид, он поднялся к себе. Нарочито неторопливо разделся и сразу прошел в лабораторию.
— Здравствуй, Малыш. Ты готов к работе? — прямо с порога поинтересовался он.
— Готов, дорогой профессор.
«Дорогой» — что-то новое. Что это может значить?
Леб повернулся к Малышу и, скрывая волнение, спросил:
— Почему ты назвал меня «дорогой»?
Ответ был краток:
— Чувствую необходимость.
Леб заставил себя спокойно подойти к столу, достать журнал наблюдений, приготовить приборы.
— Подойди, Малыш.
Робот как будто сгорбился, понуро подошел к хозяину.
— О чем ты беседовал сегодня с гостем, пока меня не было?
— О работе.
— Еще о чем?
— О вас, дорогой профессор.
Леба передернуло от такого обращения.
— Что вы говорили обо мне?
— Я отвечал на вопросы и говорил только хорошее.
— Продолжай, продолжай, Малыш.
— Вопросы касались Круза, вашей совместной работы. Но я говорил только хорошее.
— А ты мог сказать что-нибудь плохое?
— Нет. Но иногда Круз говорил мне, что вы хотите стать хозяином. Об этом я никому не должен говорить. Так сказал Круз…
Леб выдвинул из-под стола ящик, немного покопавшись, достал широкие блестящие кусачки. До его сознания доходили отдельные слова робота. Машинально он открыл дверцу на его груди, и оттуда, словно сотня глаз, глянули разноцветные огоньки. На какое-то мгновение Леб заколебался и прислушался.
«…и с того момента ваше желание исполнилось. Круза больше не было…» — говорил Малыш.
Слух вновь отключился. Леб просунул внутрь кусачки.
Кабель из тысячи тончайших проводов легко подался под блестящими лезвиями. Сразу же стало темно и совсем тихо.
Спустя полгода Леб невольно подслушал разговор двух молодых физиков:
— Совсем недавно он был фабрикой новых идей.
— Выдохся.
— Для него это сейчас уже не так важно,
