Альберт звонил, жаловался, даже у него терпение на исходе. Она, оказывается, обернулась раньше времени, мы думали, она из стаи кошек-змееловов. А оказалось, что её стаю болотных котов-оборотней уничтожили старейшие вампиры, а она от страха обернулась и вскочила на дерево. Преследовать её никто не стал, слишком мелкая добыча. Но когда отошла от шока, то направилась по следам, оставленным кошками-змееловами, и выбежала на поляну. До сих пор не может контролировать обращение, чуть понервничает или испугается, и уже кошка.
Альберт рассказывал, что когда она в очередной раз что-то натворила и он решил провести с ней поучительную беседу, так она во время беседы обернулась в кошку, свернулась в комок, прижала уши и так жалобно на него посмотрела. Альберт махнул рукой, передал кошку Санти и сказал, чтобы сам с ней разбирался, а то он чувствует себя просто садистом, когда на него так смотрят. Жизнь у них в доме сейчас очень весёлая.
Мои размышления прервал звонок телефона, звонил Альберт.
— Слушаю, — сказала я.
— К тебе едет новый напарник, фотографию его я выслал по сети, — сказал мне Альберт. — И ещё через две недели я пришлю самолёт за вами, на территории Николауса будет проводиться большая встреча между нелюдями и людьми. Будет много твоих знакомых, и вообще, ты там будешь очень кстати.
— Я так понимаю, люди — это китайцы, очень мудрая нация? Только и они что-то долго думали, — спросила я.
— Понимаешь правильно, они давно уже прощупывали почву, но всё не решались, наблюдали за нами, но, видимо, всё-таки пришли к выводам и попросили организовать встречу с бизнесменами, — ответил мне Альберт.
— Альберт, возьми с собой Рауза и Жуля, — попросила я, — сделаем некоторым вампирам сюрприз. И ещё, Альберт, скажи, Аманул будет? И гарем свой привезёт, наверное?
— Аманул будет, и куда же он без гарема, — ответил Альберт. — Ташико, большая просьба, не надо провокаций. Он и так давно не появляется в нашей части света, всё боится, что я ему припомню, как он хотел купить тебя. Он же не знал, что ты мой потомок, думал, ты подрастёшь, и я обращу тебя для своего удовольствия. В его времена многие вампиры так поступали, брали на улице сирот, а потом обращали их для утех.
— Альберт, мне тогда было одиннадцать лет. Насколько я помню, закон о запрете на покупку и обращение людей действовал уже тридцать лет. И почему он решил, что ты нарушил закон? — спросила я.
— Он мерит всех по своей мерке, — ответил Альберт. — Его уже не переделаешь, закостенел в своих убеждениях. И таких вампиров, как он, много, только ты с ними ещё не встречалась.
