Не скрою, мне было приятно это «международное» признание моих заслуг в кинематографии. Тем более, что по сути я — самоучка. В режиссуру я пришел из операторов, не имея специального режиссерского образования. Мне многому пришлось учиться в процессе работы, на своем опыте, на своих ошибках. Я все делал «по своему усмотрению», «нестандартно». Были, конечно, неудачи. Но многое получалось. Не случайно ведь почти все мои картины получали высокую оценку.
Но самой большой своей заслугой я считаю то, что внес в продукцию студии новый жанр. Его можно охарактеризовать несколькими словами — снимать не то, что есть, а то чего нет, но что могло бы передать зрителю больше информации, чем реалии современности.
Именно это толкнуло меня на космическую тематику и научно-обоснованную фантастику.
В конце этих записок хотелось бы еще раз оглянуться назад и подвести некоторые итоги.
Я проработал в кино более сорока лет, не считая учебы, и при этом почти всегда на особо трудных картинах. Трудных научно, сценарно, организационно, постановочно, технически. Могу смело сказать, что мало кому было бы по силам преодолеть те препятствия, которые стояли на моему пути. В результате, у меня накопился немалый опыт, тем более ценный, что мне приходилось работать одновременно в разных качествах. Я был режиссером, сценаристом, оператором (и комбинатором!). Часто исполнял обязанности художника, мультипликатора, инженера-конструктора.
Мне кажется, что мои соображения по постановке дела в целом и по вопросам тактики и стратегии при постановке больших, сложных картин, по взаимоотношениям кино с наукой, могут быть полезны для тех, кто решил посвятить себя научно-популярному кино. Тем более, что научно-популярное кино, в сущности, до сих пор не имеет ни своей теории, приемов, жанров, ни своей организации производства, комплектации кадрами, проката, финансирования и т. д.
Последнее время явно ощущается печальный сдвиг научно-популярных фильмов в сторону документальности. Причины этого я вижу в следующем: во-первых, зрителю надоели ходульные, примитивные герои художественных фильмов. Он требует жизненной правды, документа, первоисточника, живого человека. Поэтому пошло в гору документальное кино. Даже «само» художественное кино, для большей убедительности, стало вставлять в свои фильмы хроникальные кадры.
Во-вторых, виновато телевидение. В силу своей «скоропалительной» технологии, оно не имеет возможности и времени что-либо кропотливо «раскрывать». Поэтому скатилось на примитивный репортаж. Мы же слепо пошли за ними. Между тем, нам куда приличнее было бы именно раскрывать существо законов природы, то есть делать то, что никому, кроме нас, не под силу.
