И вот уставшие и потрясённые они, наконец, появились, ещё обсуждая произошедшее.
— Как странно, я никак не могу осознать, что родился каким-то избранным. Это похоже на дурной сон, — сказал Арсений, и по его нетерпеливому жесту было понятно, что он сразу собрался уходить.
— Выпьешь чего-нибудь? — невинным голоском спросила Вики. — У нас есть редкое розовое вино, с изысканным вкусом, очень дорогое.
Она говорила медленно и вкрадчиво, словно пробуя каждое слово на вкус, и произносила его так, словно проверяла, на какое из них отреагирует Арсений. Он не заинтересовался редкостью, не клюнул на изысканность, проигнорировал дороговизну.
— Дорогое не стоимостью, а тем, что оно дорого нашей семье, особенно бабушке, ведь дед назвал этот сорт винограда в её честь — Маргарита.
Это была откровенная ложь, Марго ненавидела своё полное имя, но в Арсении что-то изменилось. Да, это его зацепило.
— Я сейчас! — улыбнулась она так мягко, и Дэн увидел, как опустил глаза в пол Феликс, не в силах это видеть. Но Дэн продолжал за ней внимательно следить.
Он не зря выбрал именно это место за шторой — из него прекрасно просматривалась ниша, которую от гостиной отгораживал шкаф. Он видел, как уже тогда она приготовилась к своему возвращению: повесила халатик, проверила наличие в холодильнике вина. Всё это, видимо, было предназначено Дэну. Но он понятия об этом не имел, когда при полном параде ждал её здесь, разглядывая выставленную в шкафу коллекцию тарелок.
Сейчас тарелки в шкафу разглядывал Арсений, а она переоделась в этот халатик, открыла вино, разлила его по бокалам и в один из них капнула несколько капель зелёной жидкости из фарфорового пузырька, который достала из кармана. Замерла на несколько секунд, подумала, а потом добавила ещё пару капель. И только после этого поставила пузырёк на полку.
— Каждый раз, открывая бутылку этого вина, — продолжила Вики расставлять свои силки, подходя в прозрачном халатике с подносом в руках к Арсению, — она вспоминает как он её любил, какими счастливыми были эти дни, и какими жаркими эти ночи.
Арсений нервно сглотнул. Трудно было не заметить, что под полупрозрачной тканью на ней ничего не было. Он невольно опустил глаза, чтобы её не видеть, и вцепился в поданный бокал как в соломинку утопающий. Он выпил его одним глотком вместе с подмешанными каплями — у него не было шансов устоять перед ней. Дэн знал этот зелёный эликсир. Именно этот состав её отец, Аркадий Шейн считал главным достижением своей жизни — вещество подавляющее волю. Но Дэн обязан был досмотреть это представление до конца.
