Он поднес дрожащую руку ко рту.
— Я кинулся к нему, стал пытаться делать искусственное дыхание. Мне казалось, что я схожу с ума! Он был мертв, и я это прекрасно видел. И все же я стал вытаскивать его из воды. Но он человек крупный, а меня просто трясло от ужаса. И тогда я вызвал «Скорую».
Ева понимала, что, если ей не удастся привести Фоккса в чувство, говорить с ним будет бесполезно. И транквилизаторы ему давать нельзя, пока она все не узнает.
— Я понимаю, как вам трудно, мистер Фоккс. Мне очень жаль, что этот разговор нам приходится вести прямо сейчас, но, поверьте, так будет легче и вам, и мне.
— Я в порядке. — Он залпом осушил стакан воды. — Надо с этим покончить.
— Скажите, а в каком он был настроении вчера вечером? Вы говорили, что он беспокоился о деле, которое вел.
— Беспокоился, да, но не слишком. Он никак не мог сломить какого-то полицейского, и это его бесило.
Ева решила, что не стоит говорить о том, кто был этот полицейский.
— Кроме того, он готовил защиту еще по двум делам. Понимаете, Фиц так много работал, что просто не мог расслабиться.
— Кто-нибудь звонил ему вечером? Или он кому-нибудь?
— Да, конечно. Он часто брал работу домой, и ему приходилось много говорить по телефону. Вчера он часа два сидел в кабинете наверху. Пришел около половины шестого и работал до восьми. Потом мы поужинали.
— Его беспокоило что-то еще, кроме дела Сальватори?
— Только излишний вес, — улыбнулся Фоккс. — Фиц боролся с каждым фунтом. Мы говорили о том, что ему следует увеличить физические нагрузки, может быть, сесть на специальную диету. После ужина мы смотрели комедию по видео, потом, как я уже говорил, пошли спать.
— Вы ссорились?
— Ссорились?
— У вас на руке синяки, мистер Фоккс. Вы дрались с мистером Фицхью вчера вечером?
— Нет! — Он побледнел еще больше, и глаза его заблестели так, будто он снова собрался зарыдать. — Мы никогда не дрались. Естественно, иногда мы ссорились. Как и все. Я.., наверное, я ударился о край ванны, когда пытался.., его…
— У мистера Фицхью были тесные отношения с кем-либо еще?
Фоккс окинул Еву ледяным взглядом.
— Вы хотите знать, были ли у него другие любовники? Не было. Мы были верны друг другу.
— А кто владелец этой квартиры? Фоккс напрягся и ответил холодно:
— Десять лет назад она была переписана на нас обоих. Раньше квартира принадлежала Фицу.
«А теперь принадлежит тебе», — подумала Ева.
— По-видимому, мистер Фицхью был весьма состоятельным человеком. Вы знаете, кто наследует его состояние?
