— Три раза ты спросишь себя: да или нет. Два раза ответь «да», а в третий раз «нет».
Таня кривенько улыбнулась. Да она по сто раз на дню делает такой выбор. Как она узнает, что этот тот самый вопрос?
— Будет жёлтый, — женщина убрала руки, сделала шаг назад, и пока Таня переваривала, к чему она это сказала, резко хлопнула в ладоши, заставив её вздрогнуть.
— Что предназначено огню, то гнилое дерево, — она улыбнулась, видимо, Таниному недоумению. — Вот теперь всё. Кайрату привет.
— Хорошо, передам, — поднялась Таня, пытаясь запомнить, что она сказала, и пошла к выходу. — Спасибо!
— Чуть не забыла, — окликнула её женщина в дверях. — Я не лечу рак.
Наше время
ТАНЯ
— Я не лечу рак, — изумлённо повернулась Таня к Эрику. — Она сказала: я не лечу рак.
Пока экскурсанты восторженно щупали горячее стекло, за которым открывался вид на стерильный пивоваренный цех, он целовал её в шею и урчал как довольный кот, но она оторвала его от этого занятия.
— Что? — вопросительно сдвинулись его брови.
— Жукова Елизавета Петровна, ясновидящая. Я думала, ты возил к ней жену, но только что вспомнила, что она не лечила рак. Зачем ты к ней ездил?
— Таня, я не понимаю о чём ты говоришь, — растерялся Эрик, и, хотя экскурсовод уже повела их группу дальше, они так и остались стоять.
— У тебя в кармане была записка. Ты хотел её выкинуть, когда мы только прилетели. Может она до сих пор у тебя? — ткнула Таня пальцем в карман на его груди.
Эрик послушно полез, и смятая бумажка опять оказалась у него в руках.
— Ясновидящая?
— Да, — кивнула Таня. — Или гадалка, или просто говорят «бабка, которая лечит».
— А, точно, да, мы ездили, — посмотрел он ещё раз на записку, и поскольку урн и здесь не было, вернул её на место в куртку. — Боже, сколько же лет она провалялась у меня в кармане?
— Видимо, ты не очень любишь новые вещи, — улыбнулась Таня.
— Просто ненавижу. Пошли, пошли, — потянул он её за руку к остальным.
Они понюхали насыпанные в ячейки душистые шишки хмеля, пропустили сквозь пальцы сыпучие золотистые зёрна соложеной пшеницы, и пока хорошо поставленным голосом девушка-экскурсовод поясняла процесс получения сусла, при котором и нужна такая высокая температура в цеху, что нагревалось даже смотровое стекло, Таня спросила ещё раз:
— Так ты сам ходил или всё же жена?
— Жена, — вздохнул он и подтянул её к себе. — И она даже не рассказала о чём говорила с этой бабкой. Но вышла довольная и даже какая-то решительная. Я обрадовался, подумал, что прогноз хороший, и не стал приставать с расспросами.
