— Прикройся, — сморщился он и отвернулся.
И проблема была не в том, что грудь у неё была некрасивая, треугольная, далеко расставленная к подмышкам, торчащая острыми, словно обиженными друг на друга и смотрящими в разные стороны, сосками. И даже не в том, что она вообще была некрасивая. Худая, но при этом какая-то плоская. С широко расставленными ногами, почти без талии. И волосы длинные, вьющиеся, но какие-то тонкие и безжизненные. Убирая их в пучок на затылке, она прикрывала ими часть ушей, но от этого круглое лицо её смотрелось ещё шире. Плюс её вечно недовольное выражение лица.
Правда, имел он девушек и пострашней. Дело в том, что будь она даже красавицей, сейчас для него не существовало других женщин, кроме Тани. А уж тех, что принуждали его помимо воли, тем более.
Возможно, это физическое превосходство над ней других девушек и вынуждало её идти таким путём. А может с рождения ей достался гнусный характер. Судя по всему, она собрала про Влада слишком много информации и не самой приятной и явно собиралась её использовать сама, а не ждать, когда отец предпримет что-нибудь ради неё.
В тот день, когда Влад разбил себе костяшки пальцев, Ника Безрукова назвала его мать жирной коровой, задавившей своего мужа во сне. Прошла по самому краю, и возможно, знает правду, просто дразнит его. И Влад понимал, что, если она и дальше будет нарываться, он сорвётся. Если совсем её не убьёт, то всё равно это будет заявление, полиция, разъярённый отец и на горизонте замаячит тюремный срок. Конец его репутации, его бизнесу, всему, и эта неказистая наглая тварь будет шантажировать его сроком в обмен на замужество. И планы её были продуманы ещё дальше. Он боялся себе даже представить это, хоть всё и понял.
И пока у него была Таня, он надеялся, что не сломается.
В балетном классе, где три раза в неделю собирались все желающие блеснуть на балу, они проводили по полтора часа.
Первый раз увидев старичка репетитора, десять пар разновозрастных танцоров и Таню с Женькой, Влад оценил, как действительно им не хватало партнёра. Старикан с идеальной выправкой престарелого фигуриста, жилистый и подтянутый, до появления Влада танцевал по очереди то с Таней, то с Женькой, и Женьке он был нужен гораздо больше. Худенькая, зажатая и неуклюжая как Буратино Танина подруга регулярно оттаптывала ему ноги, совершенно не гнулась и очень из-за этого переживала.
За те занятия, что Влада с ними не было, они выучили основные шаги, и с его подготовкой ему хватило одного взгляда, чтобы влиться. И репетитор беззастенчиво вручил ему Женьку.
