На ходу он снимал с себя обувь и ненавистные узкие джинсы, споткнувшись о которые, чуть не упал, пока добрался вслед за Таней до спальни.
Он срывал с неё одежду, испытывая какое-то дикое удовольствие от звука рвущегося кружева, больно впивающегося в руки. Развернул её спиной, заломил руки, и воткнул лицом в огромную двуспальную кровать.
Палец. Два. Язык. Она стонала и выгибалась ему навстречу, а ещё текла так, что не нужна была никакая смазка. Он зарывался лицом в эти гладкие складочки и с ума сходил от их влажности, их мягкости, их запаха. Запаха наслаждения, с которым сейчас не хотелось тянуть. Он намотал на руку её волосы, рывком дёрнул и вошёл. И начал двигаться, заставляя её подаваться ему навстречу. Он помогал себе рукой, заставляя её орать и сжимать бёдрами его руку. И это судорожное движение, которым она останавливала его руку, возбуждало его ещё больше. Он сам начал стонать, но не сбавлял темпа и не позволял Тане сбить этот ритм и гул нарастающей снежной лавины в голове. И она, наконец, накрыла его, заставив содрогаться и корчиться.
В той непереводимой брани на французском языке, которую выкрикивала Таня, он разобрал: «Жё тэм».
— И я люблю тебя, — прижал он её к себе. И неожиданно не привычная тоска накрыла его сейчас, а восторг. И счастье от того, что он держит в руках самое совершенное создание на земле — любимую женщину.
Её волосы прилипли к его мокрой груди и всё остальное в мире было сейчас так не важно. Главное, она была рядом, а с остальным он разберётся.
— Не хочу знать, как её зовут, — усмехнулась Таня, разворачиваясь, чтобы посмотреть на него. — Но передай ей при случае спасибо.
— Её зовут Таня, — поцеловал он её доверчиво подставленную шею. — Она может принимать любой облик, но имя у неё всегда одно.
— А ты по-прежнему любишь пожёстче?
— О, нет! — отпустил он её и встал. — Но ты будишь во мне какие-то тёмные силы, с которыми я не знаю, как справляться.
— Сегодня это была не я, — встала Таня и снова усмехнулась. — Я в душ. А потом будет ужин. Я надеюсь, ты голоден?
— Как тигр, — он успел поймать её за руку. Развернул, перехватил и поцеловал.
Она медленно вдохнула, отвечая, потом так же медленно выдохнула, а потом отстранилась.
— У нас вся ночь впереди.
— Нет, — покачал он головой. — Вся жизнь.
Шесть лет назад
ТАНЯ
Влад остался на ужин, на ночь, потом они провели вместе чудесный выходной, а потом он просто переехал к Тане.
Он вдохнул в её большую пустую квартиру жизнь, но при этом сумел остаться незаметным. Как солнечный свет, проникший сквозь распахнутые портьеры, он наполнил этот дом уютом и радостью, но не нарушил ничего, что было Тане важно.
