Ха, точно!
— Это вам долго лепить придется. Пока оставьте ту, что есть, но остальной кокон скиньте, он вас только ограничивает. Единственное, оставьте небольшой запас, скажем, до плеч, я покажу вам, как его подогнуть, чтобы ваши мысли не просачивались и не смущали молодых людей. Не стесняйтесь, экспериментируйте, у меня в машине даже пиромантией спокойно заниматься можно.
— Чем? — удивилась я. — А-а-а… поняла. А я-то подумала, что вы предлагаете погадать мне по руке.
Следующий час мы провели весьма продуктивно. Я пилила кокон, Месарш изредка подсказывал, где еще колупнуть. Но в основном мы с ним беседовали о том, что такое хиромантия, какие еще бывают гадания в моем мире, действительно ли это сплошное шарлатанство, возможно, с примесью психологии и нейролингвистического программирования…
Последнее, кстати, мужика очень даже заинтересовало. И мы с разбегу провели сравнительный анализ местных мошенников и «цыганской магии» из моего мира.
Вот ведь досада… такой интересный чувак — и этот… вражина надсмотрщицкая. Прямо обидно. Но при этом надуться и сидеть молча, сверля его злобным взглядом, было настолько глупо и по-детски… И вообще, от того, что я разговаривала с ним, мое настороженно-недоверчивое отношение не изменилось. Но я узнала много нового и о мире, и о нем самом, а это, как ни крути, может оказаться полезным.
Мы и про физику поговорили, хотя вот как раз тут я сразу предупредила, что ни разу не Эйнштейн, и про химию… Здесь, как раз наоборот, Месарш сам меня остановил, когда я слишком углубилась в дебри органической прелести и углеродистых соединений.
Где-то между химией и теорией относительности мы пообедали.
Мартош и Адриан, выбравшись из своего мобиля возле маленькой дорожной закусочной, первым делом, похоже, провели инвентаризацию: не откусил ли злодей по дороге особо ценный кусочек. Убедились, что комплект полон, и слегка озадачились, а потом и восхитились оставшейся от кокона «крышкой».
— А тебе идет эта ментальная шапочка, бестолочь, только я бы еще вот тут и тут подправил.
Ну и подправил, когда это Адриан стеснялся? А еще я почувствовала особенно ласковое касание, такое… легкое, как ветерок по спине. Погладил, то ли подбодрил, то ли посочувствовал.
Мартоша волновали другие проблемы:
— Рвануло? Как ты себя чувствуешь? Все нормально? — и он неодобрительно покосился на невозмутимо ожидающего нас возле входа в закусочную Месарша.
— Нет, сама пилила, — похвасталась я, успокаивающе коснувшись руки блондина и улыбнувшись. Адриан — это фейерверк, искры, звезды в глазах… а Мартош — тепло очага, покой и уверенность.
