И тут я слышу испуганный вскрик Агнес, оборачиваюсь и вижу, как люди, которые всегда с уважением относились к своей принцессе и будущей королеве, грубо хватают ее и тащат прочь, а на мой полный возмущения и гнева окрик я слышу: «Это приказ вашего отца, милорд!»… И все!
Сказка обрывается… начинается кошмар.
Я торопливо выбираюсь из этих кустов, но не достаточно быстро… Скачу во весь опор следом, но отстаю, отстаю… немного, совсем чуть-чуть… я уже мчусь через лес к замку своей невесты, когда слышу крик… громкий, полный боли и ужаса крик… ее крик…
А потом стук… в дверь. Я еще натягивал на себя штаны, когда в комнату завалился такой же полуголый Адриан. Настоящий, живой, не призрак…
— Слушай, нам тут с бестолоч… с Анной один и тот же сон приснился.
— Значит, ее зовут Анна? — спокойно уточнил я, разозлившись на себя, что упустил такой важный момент. Конечно, ей же привычнее то имя, которым ее называли в своем мире. А я ее все время Агнес и Агнес… А она — Анна…
— Да. Нам захват темного короля и двух его сыновей приснился. Они выбежали спасать семью — принцессу и младших детей.
— Бернадетт, — прошептал я, вспоминая прикосновение нежных девичьих губ.
— Что? — переспросил Адриан, может, и расслышав, но не поняв, к чему я произнес еще одно женское имя.
— Где будем обсуждать? — отмахнулся я.
— Давай у тебя. Я сейчас приведу Анну и принесу еще одно кресло и… знаешь, закажи чего-нибудь выпить. Я даже за телепортером спущусь, все равно у меня там дело есть… внизу.
— У меня там тоже есть дело, — хмыкнул я. — Так что пошли, прогуляемся.
Адриан:
Мне абсолютно не понравилась реалистичность моей смерти!.. Вот даже боль под ребром была совершенно настоящая!.. Странно, что синяка не оказалось.
Судя по лицу Мартоша, со сном я его не удивил, и вообще, очень похоже на то, что ему тоже что-то подобное приснилось. Но по лестнице мы спустились молча, потом разошлись каждый в отдельную комнату с санудобствами, затем чуть не столкнулись лбами у входа в столовую, и я, оставив Мартошу право нести свой телепортер, пошел наверх, чтобы перетащить из своей комнаты третье кресло.
Заказав нам тьёрритбор, Мартош посмотрел на бледную, с темными кругами под глазами, Анну и поинтересовался:
— Тебе вина? Или чего-нибудь покрепче?
Та задумалась и потом уверенно кивнула:
— Покрепче.
Я протянул ей свой бокал с тьёрритбором:
— Ну глотни, бестолочь…
И улыбнулся, потому что я не позволю никаким снам, даже самым правдоподобным, перечеркнуть то, что было между нами сегодня вечером.
