Увы, не настолько за гранью, чтобы меня не подозревали.
— В общем, — поправляю соскальзывающую сумку, — расстроилась она настолько, что стала обращаться, но споткнулась, упала на руки и сломала их.
— Да, у молодых оборотней во время трансформации кости хрупкие.
— Почему-то Ингар сказал Фабиусу, что я избила Вильгетту, а она подтвердила. Так что через десять минут я уже получала взыскание.
— Странно, — хмурится Валарион. — Ладно Вильгетта, она первое время после неудачной трансформации наверняка была не в себе, оборотней в принципе не допрашивают сразу после оборота, они слишком… плохо соображают, но Ингар… Может, ты его случайно обидела?
— Я его впервые увидела вчера на занятии.
— Тогда вдвойне странно так рисковать ради пустяка.
— Ну я бы не сказала, что это такой пустяк, — я тут же осекаюсь, чтобы не признаться в том, что почти начала мыть туалет.
Валарион открывает передо мной дверь в корпус и, юркнув следом, продолжает разговор:
— Ты из непризнанного мира, ты будешь учиться здесь, пока не научишься управлять магией, если только тебя не заберет одаренный муж, тюрьма за убийство или смерть. А вот обычным студентам за лжесвидетельствование придется распрощаться с академией. Так рисковать только ради того, чтобы тебе назначили административное взыскание? Это глупо.
— Очень глупо, — соглашаюсь я за миг до того, как мы входим в аудиторию.
Входим последними, поэтому на нас все смотрят.
— Принца ей мало, за сына наместника взялась, — шуршит женский шепот.
Хочется огрызнуться чем-нибудь вроде «да, я жадная» или, если вспомнить о Геринхе, «и за оборотней тоже взялась», но сдерживаю глупый порыв и оглядываю амфитеатр аудитории.
Темные парты стоят в десять ярусов, и мест почти нет. Так и не отыскав среди многочисленных лиц Нику, направляюсь на пустые места в среднем ряду. Задумчивый Валарион почти бесшумно ступает следом. Надеюсь, слова о моей охоте на него он всерьез не воспринял.
* * *
Профессор Иморана — миниатюрная брюнетка лет семнадцати на вид — тихим, ласковым голосом рассказывает, как в мире Эеран важны стихии. Ожидаемо стихии оказываются четырех типов, и, в чистом виде или комбинируясь, они используются во всех сферах жизни. Иморана немного касается истории магии, но имена и достижения ни о чем мне не говорят, и аудитория явно скучает.
Я все чаще кошусь на Валариона, разглядывающего свой лист бумаги. Неужели впечатлился шепотком о моих планах на него и принца? Посмотрев на блондина и шатена, все громче что-то обсуждающих на ярус ниже нас, поворачиваюсь к Валариону сказать, что я не охотница на женихов. Профессор Иморана, произнося:
