Но без дела сидеть скучно. Дома можно было в соцсетях время скоротать, а тут что?
Оглядываю комнату: все те же две кровати, шкаф, два секретера, большое зеркало Ники на одном из них, обеденный стол и тумба с посудой, пара стульев.
Открываю шкаф: правая половина свободна. Оглядываюсь на шевелящийся мешок.
— И когда ты мне вещи отдашь, чудовище?
Чудовище, будто услышав, распускается цветочком, обнажая разноцветную горку коробочек, бумажных свертков и тканевых мешочков.
Подскакиваю к этим сказочным сокровищам и не знаю, за что хвататься. Ну просто внеочередной Новый год!
Быстро надеваю отклеившийся браслет и перетаскиваю сокровища на кровать. Натуральные упаковки после полимерных непривычны рукам. Даже трогать все эти коробочки и сверточки одно удовольствие. А уж вскрывать и доставать обновки!
Начинаю с самого большого бумажного пакета, разрываю его, и на кровать практически вытекают черные шелковые блуза и юбка с красным поясом. Подол из клиньев, не скрепленных по бокам. Под ними лежат кожаные штаны и жилетка, на груди у нее вышит круг: на голубом фоне сжимающий молнию каменный кулак в ореоле из красного пламени. На правом наплечнике — тот же символ с кулаком, на левом — мои имя и фамилия.
Похоже, это форма. Симпатичная. Буду единственной девушкой в такой, так что внимание мне обеспечено и без помощи принца.
В следующем кульке — мягкая белая пижама в голубой цветочек. В одном мешочке — ботинки на высокой шнуровке, в другом — короткая приталенная замшевая куртка с такими же, как у формы, пометками на плечах.
Пушистый халат персикового цвета такой воздушный, что на несколько мгновений утыкаюсь в него лицом — приятно-то как. И никакой гадостью пропахнуть не успел.
Наконец отрываюсь от него. Следующей обновкой оказывается темно-зеленое платье в пол, почти такое же, как на мне сейчас, только, судя по всему, моего размера.
В красной коробке прячутся три шокирующих комплекта нижнего белья: панталоны и бюстгальтеры с мягким корсетом, словно из витрины музея.
Свое белье надо беречь как зеницу ока, иначе придется вот в этом щеголять.
Убираю старомодное «великолепие» с глаз долой подальше в шкаф.
— Ну как? — раздается за спиной.
Подскочив, разворачиваюсь к неслышно подошедшей Нике, она тоже дергается:
— Ой, прости, что напугала. Обновки нравятся?
— Да, хорошо тут у вас обеспечивают. — Оглядываю только что открытый коробок, в котором только кусок мыла, зубной порошок и нечто, смутно напоминающее щетку. — Придется закупиться.
