Улыбнитесь, мон женераль, ведь вы освобождаете Россию.
7. Главный штаб национальной армии
Фешенебельный номер гостиницы. Сильно загажен. На полу винтовки, серебряные канделябры, седла и дамские шляпы. Толкотня. Все щелкают шпорами. Входит почти-Павел. За ним танк и представитель Патэ. Французская мелочь выросла в кипы русских бумажек. Щедро одаряет. Здесь же князь Дуг-Дугоновский. Он в новой шинели, горд, прекрасен. Почти-Павел беседует с ним шёпотом. Князь, глядя на на потолок, выходит. Расступаются. Провожают завистливыми взглядами.
8. Светлый праздник Воскресения
Площадь освобожденного города. По ней носятся кавалеристы, стреляя в особенно симпатичные окна. Для руководства съемкой этой сцены лучше всего пригласить режиссера, ставившего ковбойские фильмы с судами Линча и истреблением разбойников племени «Коготь Кондора». Перебегающая площадь богаделка от страха умирает, примерно в середине. Показываются князь Дуг-Дугоновский на белом коне, адъютант и кинооператор. Последний с редкой быстротой устанавливает аппарат. Из дому вытаскивают даму в бальном платье и в ночных туфлях. Она падает на колени перед князем и, истерически улыбаясь, протягивает ему букет из оранжерейных цветов. Представитель Патэ заставляет ее два раза повторить этот трогательный жест. Оттуда же выползает, приподнимая руками ноги, интеллигент в пенсне. Путь его от ворот до лошади длится столь долго, что кинооператор, и тот, что от Патэ, и тот, что снимает настоящий фильм — оба теряют терпение. Добредя, он протягивает князю карточку:
Иван Александрович Петров
председатель Городской Думы на основании всеобщего, равного, прямого, тайного
социалист — индивидуалист революционер — эволюционист этический народник и директор чайной фирмы «Китаянка».
Говорит большую речь. Что — известно только глухонемым, которые понимают слова по движению губ. Во всяком случае нечто очень задушевное. Князь, выслушав, снисходительно щекочет его подбородок шпорой. Этот жест также бисируется.
Затем кавалеристы снова оживляются. Стрельба. Погромы. На улицу летят чайные сервизы и кружевное белье. Быстро подъезжают подводы. Грузят «ненужный хлам». Поверх всего цинковая ванна, в ней лежит, улыбаясь, как младенец, вестовой князя.
От благодарного населения.
9. Мед мести
Контрразведка. Номер в нижнем этаже. Портрет — почти-Павла. Преобладают винные бутылки и наганы. Верхом на поломанном контрабасе восседает князь Дуг-Дугоновский. Пьян. В одной руке револьвер, в другой открытка с изображением Джоконды. Роняет каждую минуту. Вежливый подпоручик не устает подымать. Приводят арестованных, — китайцев с чайного цибика, трех иудеев, нарисованных на плакатах «Освага», воскресшую богаделку, детский приют с наставницей, инструкцией и кубиками Фребеля. По штыкам солдат и по усам князя ясно, что это важный заговор. Князь целует кобуру, целится в упор открыткой. Кричит:
