Рабочие и крестьяне неудержимо идут вперед. Они оставили позади себя Учредилку с ее буржуазным строем. Точно так же они оставят позади диктатуру коммунистической партии с ее ЧК и ее государственным капитализмом, которые смертельной петлей легли на шею трудящихся масс и грозили окончательно удушить их. Совершаемое теперь преобразование даст трудящимся возможность установить, наконец, свободно избранные Советы, которые работают без насильственного давления со стороны одной партии, и превратить государственные профсоюзы в свободные объединения рабочих, крестьян и творческой интеллигенции. Полицейская дубинка коммунистического самодержавия окончательно сломана".
Справедливости ради, отметим, что Кронштадское восстание не было совершенно свободно от авторитарных и националистических идей. Например, судя по воспоминаниям анархиста Беркмана, многие повстанцы до самого последнего момента отказывались открыто критиковать Ленина, полагая, что он болен, не контролирует ситуацию в стране и не несет ответственности за текущую политику. Или, что он плохо информирован о реальном положении вещей, а раз так, то может принять и сторону восставших. Безусловно, такие аргументы сильно попахивают верой в справедливого царя и свидетельствуют о неизжитости монархических и авторитарных мифов в общественном сознании. Важно так же отметить, что в Кронштадте имели место антисемитские настроения.
Впрочем, подобные настроения не доминировали. В различных документах, статьях и заявлениях, опубликованных в "Известиях ВРК", не раз повторяется: кронштадтцы не хотят возвращения к старым, дореволюционным, буржуазным порядкам, не желают ни "белых", ни Учредительного собрания и намерены после своей победы воспрепятствовать тому, чтобы плодами свержения большевистской власти воспользовалась контрреволюция. Они понимали свое выступление как начало третьего этапа революции: "Волнения рабочих и восстания крестьян свидетельствовали о том, что их терпение подходит к концу. Восстание трудящихся приближалось. Наступил момент, когда комиссародержавие должно было быть свергнуто. Как бдительный страж завоеваний социальной революции, Кронштадт не проспал этот момент. Уже во время Февральской и Октябрьской революций он стоял в первых рядах. Теперь он первым поднял знамя восстания Третьей революции трудящихся. Самодержавие пало. Учредительное собрание кануло в царство преданий. Развалится и комиссародержавие. Время подлинной власти трудящихся, власти Советов пришло".
