- Со мной этого никогда не происходило.
- Не советую, - сказал он. - Я люблю делать это одновременно.
- Это очень…
- Очень что? - спросил он.
- Это довольно разумно, - сказала она. - Мне нравится эта идея.
- Мне нравятся твои идеи. С удовольствием подкину тебе еще пачку. - Леви снова прижался к чувствительному местечку между ее ног, и она тихо застонала, он поглотил поцелуем этот стон. Сначала она застыла от страха, но оттаяла почти мгновенно. Затем это превратилось в нечто большее, чем отчаяние и переросло в огонь.
Его рот двигался по ее губам, и она ахнула от чрезмерного удовольствия.
С закрытыми глазами она не могла ничего делать, кроме как наслаждаться его вкусом, его ароматом и ощущать его, и это было даже лучше, чем видеть. На вкус он был, словно он выпил пару рюмок дедушкиного бурбона «Красная Нить». Приятный вкус яблок и лакрицы, но горячий, а не пронзительный. Также его губы были мягкими, но требовательными, словно он пытался выиграть спор, целуя ее. Она с радостью признала свое поражение. О, и он идеально пах. Потом и бальзамом после бритья, кожей и маслом для лошадиной сбруи. Он пах, как мужчина, который тяжело работал, даже в воскресенье. Воскресенье должен быть выходным, днем, который проводишь в постели, целуясь. Целуясь и еще больше целуясь …
Целоваться было так странно. Его рот на ее губах. Его язык был между ее зубов и нигде больше. Его руки были на ее бедрах и держали ее. И все же поцелуй был в тех местах, где она не ожидала его почувствовать. Он был в ее животе, глубоко внизу. Она ощущала его между ног, вдоль бедер. Она ощущала его в грудях, которые прижимались к его груди. И слой рубашки и белья отделяли ее тело от его, и все же ее соски были твердыми, жаждущими прикосновений и посасываний. Она едва не сошла с ума и не попросила его об этом.
Тамара подняла руку и провела ею по его волосам. Ему это, может, не понравится, но она хотела прикоснуться к его волосам, хотела прикоснуться к ним с тех пор, как впервые увидела его два года назад, когда они с мамой въехали в большой дом в Ардене. Сейчас же его губы были заняты поцелуем, у нее был шанс сделать все, что она пожелает, без тирады протеста. Она зарылась пальцами в его волосы, наслаждаясь их мягкостью, густотой. К стольким частям его тела она хотела прикоснуться. Тамара погладила его щеку, его сильную шею, его плечи. Она отдала бы что угодно за то, чтобы снять его одежду, прикоснуться к каждой его частичке, которая прикасалась к ней.
