- Уже слишком поздно рассуждать, ты все равно послушаешь только свое сердце.
- Лили к нему привязалась... - начал Макс, но его прервал хрипловатый смех Леклерка.
- Только Лили, mon ami*?
______________
* Mon ami (фр.) - мой друг.
Макс не спеша зажег сигару и вдохнул дым.
- Мне тоже нравится этот мальчик.
- Ты любишь этого мальчика, - поправил Леклерк. - А как же могло быть иначе, если ты смотришь на него и видишь себя? Из-за него ты все время помнишь...
Это было нелегко признать. Макс понимал, что даже когда люди любят друг друга, они все равно могут причинить друг другу боль.
- Из-за него я помню, что не имею права забыть. Если забыть всю боль, одиночество, отчаянье, то забудешь и о том, что надо уметь чувствовать благодарность, когда этого нет. Ты ведь сам научил меня этому, Жан.
- И так хорошо, что мой ученик теперь сам стал учителем. Мне это нравится, - Леклерк повернулся к Максу, и его карие глаза блеснули в темноте. - Но понравится ли тебе, когда он превзойдет тебя?
- Не знаю, - Макс посмотрел вниз, на свои руки. Сильные, гибкие, быстрые и умные руки. Он боялся, что его сердце не выдержит, когда эти руки начнут становиться медлительными и старыми. - Я начал учить его магии. Но еще не решил, буду ли учить дальше.
- От этих глаз ни один секрет не укроется надолго. Чем он занимался, когда ты его нашел?
Макс невольно улыбнулся.
- Чистил карманы.
- А-а, - Леклерк тоже хихикнул в трубку, - так он уже один из нас. Так же ловко, как ты когда-то?
- Точно так же, - признал Макс. - Может быть, даже лучше, чем я в его возрасте. Он меньше боится, что его поймают, и он злее. Но между кошельками на ярмарках и сейфами в богатых домах и дорогих отелях очень большая разница.
- Разница, которую ты преодолел с изяществом. Сожалеешь об этом, mon ami?
- Отнюдь, - Макс опять засмеялся. - Какой-то я неправильный, да?
- Ты родился, чтобы воровать, - Леклерк пожал плечами, - и вытаскивать кроликов из шляп. И, по-видимому, подбирать заблудших овечек. Хорошо, что ты наконец вернулся домой.
- Хорошо вернуться домой.
Какое-то время они сидели в тишине, наслаждаясь южной ночью. Потом Леклерк перешел к делам.
- Брильянты, которые ты прислал из Бостона, были просто великолепны.
- Мне больше нравился жемчуг из Чарльстона.
- А, да, - Леклерк выдохнул дым. - Элегантный, но вот брильянты...В них было столько огня. Мне было больно их продавать.
- И ты получил...?
- Десять тысяч и только пять за жемчуг, несмотря на всю его элегантность.
