— Рад видеть, что у тебя все в порядке, Эми, — говорит Джо, отпустив меня.
— Спасибо, — мямлю я, чувствуя себя немного неудобно оттого, что не знаю всех этих людей.
Адам кладет руку мне на нижнюю часть спины. Я все еще слегка вздрагиваю, но уже не отдергиваюсь.
Адам достает кредитку, чтобы расплатиться, но Джо отмахивается.
— Ужин за наш счет. Мы надеемся видеть наших любимых посетителей почаще.
Я осматриваю ресторан, пока Адам с Джо о чем-то разговаривают. Краем глаза я замечаю что-то мерцающее в углу на потолке. Выглядит, как одна из тех поделок, улавливающих ветер, что я мастерила, когда была маленькой. Я тут же направилась туда, сама того не осознавая.
Я подхожу и вижу рой бабочек и их металлические очертания кажутся такими же хрупкими, как и в реальной жизни. Их крылья медленно развиваются, вероятно, улавливая воздух от кондиционера. Не знаю почему, но я не могу оторвать от них глаз.
Но вдруг, в голове возникает картинка, такая же настоящая, как любое другое воспоминание. Четко и ясно.
Мы сидим здесь в углу, Адам обнимает меня. Он круговыми движениями водит пальцем по моему оголенному плечу, а другим большим пальцем вытирает мои слезы. Я качаю головой расстроенная и грустная. Закрыв глаза я откидываю голову на спинку дивана, пока Адам держит меня. Мы молчим. Как только я открываю глаза, я вижу их — бабочек. Полдюжины бабочек, порхающих над потолком. Они выглядят такими настоящими, будто смесь серебра и бриллиантов. Такие живые. Такие свободные.
— Я хочу быть похожа на них, — тихо говорю я, не отрывая от бабочек глаз. — Я хочу быть свободной.
— Эми? — я вздрагиваю от голоса Адама. Он протягивает руку, будто собирается положить ее мне на плечо, но я уворачиваюсь. Воспоминание. Мое первое воспоминание во время бодрствования. Я поднимаю голову на бабочек. Они все еще такие живые. Точно, как я помню.
— Мы сидели здесь.
Адам смотрит на столик, за которым, я видела, как мы сидели и он утешал меня.
Он неуверенно кивает, не зная, что сделать или сказать. Это ведь было по-настоящему? Уверена, что да. Я знаю это, по тому, как Адам смотрит на меня. В его глазах одновременно читается и надежда и страх.
— Да, сидели, — наконец, говорит он, но я не смотрю на него. Я не могу оторвать глаз от этих бабочек. Я хочу быть свободной.
Свободной от чего?
— Я устала, — я чувствую боль в висках, которой не было еще мгновение назад, вместе с пульсацией в районе лодыжки, говорящей о том, что я провела на ногах много времени сегодня. Может, я просто не готова справиться с таким большим количеством информации одновременно.
