Но что там физика за 7-й класс, они ведь уже и русский язык не понимают. Британский фильм об Австралии, в нем показывается самая жаркая ее оконечность, на высоком мысу стоит путешественница в шортиках и маечке и смотрит в океан. Текст: «И легко можно себе представить, как замерзшие аборигены вглядывались в просторы океана». Откуда мороз? Отчего аборигены замерзали в такую жару? Потом понял – редактор и диктор не знают русского глагола «замереть» и решили, что переводчик, написавший «замершие», ошибся. Поправили.
А отечественные телеканалы внятно могут рассказать только про секс, даже навязшие в зубах убийства и действия милиции правильно не опишут. А уж об остальном… На каком-то канале передача об Афонском монастыре, монах нагло брешет, что большевики всех монахов этого монастыря погрузили на баржу, вывезли в море, открыли кингстоны и утопили (какие кингстоны на барже?) – это, естественно, проходит «на ура»: понятно, либерала без брехни не бывает, это тоже его бренд. Но далее сообщается, что при этом монастыре была построена первая в России гидроэлектростанция. Корреспондент залез на остатки ее плотины и восторженно сообщил, что сам царь для этой гидроэлектростанции прислал паровые турбины. И эта история про придурка-царя тоже проходит «на ура».
Вот это и есть особенность сегодняшней журналистики – вякать «умные» слова, не понимая, что они означают.
В любом случае, автор Протоколов выделяет СМИ практически в универсальное и самое могущественное средство захвата и удержания власти, уверяя читателей, что у кого СМИ этого государства, у того и власть в этом государстве, причем не имеет значения, кто занимает государственные должности. В этом плане автор протоколов намного ушел вперед по сравнению с революционерами того периода истории. Да, они тоже считали свои газеты коллективным пропагандистом и организатором, но такого предвидения роли прессы никто, кроме автора Протоколов, не имел.
Автор Протоколов рассматривает и вопрос прямого подчинения «евреям» лиц, находящихся у власти, то есть не той ситуации, когда эти лица не ведают, что творят («невидимой власти»), а случай, когда должностные лица понимают, что предают свое государство и служат разрушающим его силам.
И вот тут у автора возникли проблемы. Он сторонник монархии, то есть управленческой системы, когда вся власть (и исполнительная, и законодательная) сосредоточена в одном лице. Но в это время в мире все большее значение стала принимать должность президента, а президент тоже являл свою власть в одном лице. В логике автора Протоколов возникло противоречие – зачем тебе монарх, если можно твою цель единоначалия в государстве достичь с помощью должности президента? Отсюда автору требовалось скомпрометировать должность президента.
