Блуждающие души | страница 26

— Что случилось? — спросил Ма.

— А то, — ответил слуга, — что наша хозяйка разрешается от бремени и кричит от боли. Я иду звать бабку…

— Заходил к вам человек с двумя ведрами? — спросил Ма.

— Нет, — ответил слуга.

В то же время служанка из дома позвала слугу, говоря:

— Бесполезно звать бабку: наша хозяйка родила красивого мальчика…

Ма понял, что носильщик ведер[15] явился не для того, чтобы мстить, но чтобы найти пристанище и воплотиться в новорожденном.

— Во всяком случае, — сказал он себе, — это непонятно. Неужели этот бедный черт хочет воплотиться в таком богатом семействе?

С тех пор, не говоря никому ни слова, Ма наблюдал за Ли со стороны, чтобы узнать, что дальше будет.

Семью годами позже маленький Ли подрос, проявляя полнейшее отвращение к учению и большую любовь к воспитанию птиц. Старый Ван, уже в возрасте более восьмидесяти лет, всецело отдавался своим хризантемам.

Однажды рано утром Ма был снова у своего окна. Ван еще поливал свои цветы, а маленький Ли открыл отверстие своего голубятника. Около десятка голубей полетели и уселись на ограду террасы Вана. Думая, что они не хотят летать, ребенок позвал их. Так как голуби не возвращались, он бросил в них камень. Камень ударил Вана, собиравшегося спуститься с террасы. От удара Ван потерял равновесие, упал сверху вниз и убился на смерть. Маленький Ли не вскрикнул, закрыл отверстие голубятни и удалился.

Когда настал день, дети и внуки Вана нашли его труп.

— Он случайно убился, — сказали они.

Его похоронили с плачем, по обычаю.

В Цзян-су некий Ли и его жена очень хорошо жили вместе. Мужу не было еще сорока лет, когда он умер. После того, что его положили в гроб, неутешная вдова не давала пригвоздить крышку. По утрам и вечерам, когда она по обычаю переставала плакать перед гробом, вдова поднимала крышку и долго созерцала труп своего мужа.

В Цзян-су верили, что на седьмую ночь после смерти является телохранитель ада за душою покойника и никто не хотел оставаться в доме в ту ночь. Вдова отвела своих детей в надежное помещение и одна осталась охранять гроб, сидя за занавеской в алькове. Около полуночи ледяное дуновение наполнило весь дом и свет потускнел в лампах. Вслед затем через окно вошел громадный черт, больше шести футов величиной, с рыжими волосами и круглыми глазами. Он держал в одной руке железные вилы, а в другой веревку, чтобы связать покойника. Но лишь только он увидел на столике перед гробом блюда с яствами, он сейчас же бросил свои вилы, выпустил из рук веревку и жадно бросился жрать и пить. В это время душа мужа, судорожно вздрагивая и с плачем ощупывая мебель, приблизилась к алькову и приоткрыла занавеску. Жена с рыданием подхватила ее рукой. Она была холодная, как лед. Жена наспех завернула ее в одеяло, чтобы спрятать от рыжего черта.