Дина пораженно застыла, наблюдая за родителями.
Похоже, Евгения они уже считали своим. Даже Матвея родители приняли только спустя полгода после знакомства. Сердце сжала холодная рука. Как бы она радовалась при других обстоятельствах, что, наконец-то, жизнь налаживается. Но не сейчас, когда могла все потерять навсегда.
Как жить без мамы, папы, Соньки, а теперь и без этого грустного ангела, появившегося в ее жизни? Привязанность к ним боролась с мучительным, отравляющим чувством к «черному принцу», похожем на демона-искусителя. Нужно бороться с ним. Это ненормально… С ним она теряла саму себя, превращаясь в одержимую похотью самку. Такое стыдно рассказывать кому-то, даже Соньке. Тем более, Евгению.
Дина хрипло пожелала всем спокойной ночи и поплелась в свою комнату. Уткнувшись лицом в подушку, долго рыдала, пытаясь разобраться в собственных чувствах. В душе царил хаос, упорядочить который она не могла, как ни старалась.
Глава 17
Утром вставать не хотелось, хотя проснулась Дина с первыми лучами солнца. Долго лежала, уставившись на проникающую сквозь неплотно закрытые шторы полоску света. В ней переливались и искрились парящие в медленном танце пылинки. Дине сейчас казалось, что она могла бы смотреть на них часами, ни о чем не думая и позволяя мыслям свободно струиться сквозь нее. И одновременно никогда еще так остро она не ощущала, как быстро ускользает время. Хотелось ухватить его за сверкающий кометой хвост и остановить в этом самом мгновении.
Она не хотела ничего делать, решать, бороться. Но жизнь настойчиво вступала в свои права.
Послышался звук льющейся воды из ванной. Наверняка, мама. Первой проснулась, чтобы приготовить всем завтрак. Скоро поднимется отец. Да еще и Евгений ночевал сегодня здесь.
Мысль о нем вызвала кратковременный всплеск эмоций.
Наверняка он засыплет ее вопросами, на которые нужно что-то отвечать. Сказать правду или не говорить ничего, чтобы не сделать больно? Что бы предпочла она сама? Все же правду, какой бы горькой та ни была. Ему-то сказать можно, а вот как быть с родителями? Они ничего не должны знать о виверах, чтобы те не посчитали их опасными.
Представив, как на родителей нашлют одно из созданий, с которыми вчера ей довелось столкнуться, Дина содрогнулась.
В принципе, Маркус предоставил выбор. Она может и дальше жить прежней, привычной жизнью. Правда, уже без него. От одной только мысли грудь сдавило так, что стало трудно дышать.
Дина резко села в постели, тяжело хватая ртом воздух. Коснулась пальцами губ, еще помнивших вкус его поцелуев. Раньше она не понимала, как можно ставить мужчину выше всего остального, собственных интересов, гордости. Теперь и хотела бы вернуть прежнюю пустоту в сердце, но не могла. Не в силах была вырвать Маркуса из глубины своего естества. Он засел там прочно, как клещ, жадно высасывающий остатки сопротивления.
