— Только тебе, — судя по всему, хотя бы этот ответ был до конца честным.
— Значит, я — избранная?
— Нет. Просто ведьмам не место во дворце.
— И где же им место?
— Там, где нет меня.
— Неужели ранний фазан тебя настолько вывел из себя?
— Я всего лишь хотел показать, что так шутить со мной, генералом, тебе не следует.
— То есть жуки на ужин — это по-твоему та месть, которой заслуживала простая шутка. И ты думаешь, что поступать с людьми так — это вполне нормально?
— Я думаю, что раннее утро — это время спать. К тому же, первой начала ты.
— Я?! — мне стало настолько не по себе, что я резко поднялась из-за стола. Плевать на этикет. Ещё одно слово — и ползучие твари полетят в его бородатое неотёсанное напыщенное, после войны уже не генеральское, лицо. — Ты ненавидишь меня с первого дня! Обо мне ты знаешь только то, что я ведьма, но забываешь, что я — человек. И, будь добр, относись ко мне с уважением. Тебе я ещё ничего не сделала.
— А, то есть крики птицы в покоях титулованной особы рано утром — это «ничего не сделала», это — эталон уважения к человеку. Ты просто могла тихо переносить мою ненависть — вот и всё. Но нет. Тебе захотелось показать кто здесь кто. Но это — королевский дворец и за любую пощёчину тебе вонзят в спину нож. Ответ будет в два раза сильнее, чем твой поступок. Привыкай к этому.
— Я не хочу привыкать к тому, что за небольшую шутку меня кормят жуками.
— Это тоже небольшая шутка! Да что тебе не нравится? Всего лишь на немного больше, чем то, что сделала ты.
— Спасибо за «шутливый» ужин. Доброй ночи, — не дожидаясь его ответа, я подняла упавшую с колен салфетку и побрела назад, ко дворцу, сама. Выход я способна найти сама. Буду ориентироваться на то, что подсказывает мне всё ещё действующее зелье. А что до Заха́ри… Мне неизвестно, что он захочет сделать в следующий раз. Но избавиться от его «защиты» мне нужно. На данный момент хотя бы её ограничить…
Утро для меня выдалось слишком сложным. На сон у меня было всего несколько часов — перевод книги не давал мне покоя. Теперь мне оставалась лишь последняя глава. Но, как только Мая, как мне уже было привычно, молчаливо привела меня в порядок, в моих покоях тут же появилась принцесса Лин. Казалось, после вчерашнего всё должно было быть очевидно.
— Так что, сможешь сделать так, чтобы мы с принцем не сошлись? — она снова повторяла вчерашнюю мысль, а я всё ещё не горела желанием воспринимать её как титулованную особу. Для меня она всё ещё оставалась моей ровесницей, которая всё ещё не понимала своей «избранности». Впрочем, кажется, против того чтобы мы с ней были «подругами», она не возражала.
