— Тебе мало? Лис, ты странно себя ведёшь…
И действительно странно: она стояла, скрестив руки на груди, во взгляде сквозил холод и настороженность, не двигалась и, казалось, даже не дышала. Напряжение веяло от хрупкой молодой женщины ощутимо, отчего Винсент не знал, как себя вести.
— Если рядом с тобой утром лежала живая здоровая женщина, значит между вами ничего не было. От секса с тобой остаются ожоги, Винсент. У обычных людей, разумеется, а не у меня.
Это было облегчение в чистом виде. Он нервно засмеялся, прижимая Алису к себе и кружа её, но жена была явно не в духе, поэтому вырвалась и зло пихнула супруга в грудь.
А потом резко села на корточки, сжалась как эмбрион в утробе и спрятала лицо в ладонях. Россыпь выгоревших волос заструилась каскадами, укрывая от всех моменты слабости такой сильной Герцогини.
У Блэквелла внутри всё сковало от отчаяния — он принёс ей боль, а должен был сделать счастливой. Не зная, что сказать, он сделал шаг навстречу, но остановился. Потом всё же прикоснулся:
— Алиса, умоляю, не… — и замялся.
— «Не принимай близко к сердцу»? — послышался сдавленный голос с оттенком обиды, но спустя секунду уже смиренно, — Сейчас всё пройдёт. Пройдёт.
И прошло. Она встала уже спокойной и умиротворённой. Смотрела холодно, но с каждой секундой взгляд теплел.
Винсент протянул руку и сжал ладонь любимой трепетно, будто вкладывая в это прикосновения все свои извинения.
— Эта мразь точно была целой и невредимой?
— В этом я уверен.
— А кто вообще отчаялся покуситься на тебя? — прозвучал хрипло её голос, будто того и гляди заплачет, — Я ведь всё равно узнаю, Винсент, поэтому не прикрывай!
Секунды сомнений склонили его к правде, до которой Алиса бы и сама докопалась:
— Элизабет.
Герцогиня в миг сжала кулаки добела, превратившись в хищника:
— Ноги её больше у нас не будет… или только нога! Я ведь тебе говорила, что она в тебя влюблена! Нет же, благородный Герцог пожалел бедную деву и не стал выпихивать из столицы! Ну почему вы, Блэквеллы, такие мудаки? Сколько ещё грабель затопчете?
— Я вообще упустил момент, когда Элизабет оказалась в Мордвине, Алиса. Ты ведь её с собой забрала! Это не умоляет моей вины, разумеется…
— Отослала обратно, она меня бесит. Всё норовит прокомментировать мою материнскую некомпетентность.
— Ты хорошая мать, не бери в голову… — улыбнулся он и стрепетом взял её за руку, — Лучшая для таких сложных детей. Она просто злится, потому что не может с ними справиться. Я уволю её, отошлю подальше…
