– Не знаю, – сесть не решилась. Смотреть на него тоже. Просто чувствовала его прожигающий взгляд.
– Это великолепно! – неожиданно чуть ли не заорал Влад, подхватывая меня и кружа по комнате. Если сказать, что я была ошеломлена, это ничего не сказать. Потому не сразу сообразила, что он начал меня целовать. Пришла в себя только тогда, когда моя спина коснулась мягкой горизонтальной поверхности. Осознала себя, обнимающей Влада и остервенело отвечающей на его поцелуи. Не поверила. Но пришлось, когда одна рука оборотня нагло принялась поглаживать внутреннюю поверхность бедра.
– Влад! – с трудом отвернула лицо. Поцелуи мягко переместились на шею. – Влад, прекрати!
Перестал. Сел, перетащил меня к себе на колени. Спорить не решилась. Да и приятно. Слишком приятно в его руках было находиться. Случайно поймала его полыхающим желанием взгляд и позавидовала. Позавидовала его невероятному самоконтролю. Ведь ни он, ни я до сих пор не пришли в себя от сумасшедших поцелуев, не выровняли дыхание. А стоило мне попросить, Влад тут же прекратил.
– Почему ты не злишься? – спросила я, стоило лишь отдышаться. Не стала добавлять, что он похоже в полном восторге от случившегося в столовой.
– На что? – искренне удивился мужчина. – На то, что моя очаровательная пара имеет собственное мнение и может не только его высказывать, но и доказать всем, как они не правы? Извини, красавица моя, я действовал скорее по привычке, – слово «извини» в исполнении альфы было слышать весьма непривычно. – Стоило спросить сначала тебя. Пойдешь за меня замуж?
Я в этот момент как раз устраивалась поудобнее на его коленях и даже обняла его за шею, дабы не упасть от прозвучавшего вопроса.
– Пойду, – неожиданно согласилась. Но стоило осознать, что сказала, тут же добавила:
– Когда услышу публичное признание в любви и когда эта, – указала рукой на правую метку, – или эта, – на левую, – метка станет активной.
Влад перехватил мои пальчики и принялся целовать:
– Согласен. Только знаешь, девочка моя, должен тебя расстроить, – его губы мягко коснулись моего левого предплечья, – эта неактивна, – затем правого, – а вот эта с самого утра. Ты не знала? – довольно закончил мужчина.
Конечно, не знала. Кое-кто мне ничего не удосужился сказать.
«Ты… Почему не сказала?»
«А зачем?»
– Не чувствуешь? Не понимаешь? – понимающе спросил оборотень. Смогла лишь кивнуть. Кажется, я вообще ничего не понимала. Вопросы росли, как снежным ком, катящийся с горы. – Помогу разобраться. Но потом. Пойдем завтракать.
