«Если. Ты. Как. Следует. Попросишь», – медленно повторила про себя. И как это понимать? Посмотрела на Влада. Он закончил вечерний перекус и сидел, развалившись на диване, словно чего-то ожидая и при этом одаривая меня насмешливым взглядом.
«Поцелуй», – подсказала волчица.
Еще чего! Я только фыркнула. Прекрасно понимала, что стоит мне только начать целоваться с Соболевым, как ушлая вторая сущность быстро попытается занять мое место. А с другой стороны… может именно этого он ждет? Один поцелуй, а потом Влад запрет ее? Может, попробовать? Вскользь подумала о том, вот за что мужчину так критикуют женскую логику. Она, логика в смысле, во всей красе. Вернее, ее полное отсутствие.
Я даже спрашивать не стала, боялась ляпнуть что-то не то и быть осмеянной. А моей решимости на вторую попытку не хватит. Также отставила чашку на журнальный столик и приблизилась к Владу. Осторожно коснулась его губ своими. Легко провела язычком по его губам. Мужчина приоткрыл рот, явно приглашая продолжить и действовать смелее. Но я не стала углублять поцелуй, попеременно прихватывая то верхнюю, то нижнюю губу.
Стоило отметить, что мне понравилось целовать Влада. Если отрешиться от всех мысленных переживаний, все-таки безусловное сексуальное притяжение между нами присутствовало. Я больше не могла этого отрицать. Тут дело было даже не в моей звериной половине, которая меня весьма удивила. Она больше не лезла на первый план, не пыталась занять лидирующую позицию. Удивил и Влад. Оборотень не сделал ничего. Ни обнял, даже не прикоснулся. Просто позволял самой экспериментировать. Единственное, что выдавало в нем заинтересованность – это горящие зеленые глаза. В них таилось столько желания, что боюсь, если накинуть на голову Влада покрывало, как на клетку с попугаем, все равно от его взгляда было невозможно укрыться.
– Поможешь? – повторила свой главный на сегодня вопрос.
– Ты неправильно просишь, Ана, – услышала в ответ.
Сама, не понимая, что на меня нашло, оседлала Влада и впилась в его губы. Жестко, властно, сплетая наши языки в безумной экзотической пляске, как делали аборигены, прыгая вокруг костра. Казалось, до нас долетали искры того колдовского пламени. До меня так точно. Потому что в моей крови разгоралось что-то пока неподвластное моему пониманию, что-то темное, запретное.
Мне не нужны были нежные ласки, впрочем, их и не было. Мужчина по-прежнему не пользовался руками, просто охотно отвечал на поцелуй. А я в тот момент чувствовала себя умелой искусительницей, опытной обольстительницей. И откуда только, что взялось? Но я прекрасно знала, что и как надо делать, чтобы предельно заинтересовать мужчину, вызвать у него максимально возможное желание.
