— Вам помочь? — тихий обволакивающий голос со смешинками заставил злиться ещё сильнее.
— Вот уж не представляю чем! — фыркнула я и гордо отвернулась.
— Вы мне вообще-то рубашку порвали… — донеслось мне в спину, но я не стала останавливаться и просить прощения, просто щелкнула пальцами. Ведьма я или кто? Конечно, рубашку зашить с помощью магии я не могла — девчонок на техническом факультете такому учат четыре года, а вот приляпать на изорванное место веселую наклейку в виде апельсина — вполне.
Вообще, через пару кварталов мне даже стало немного стыдно. Сама не посмотрела, поэтому налетела на ни в чем неповинного мужика, рубашку изорвала, нахамила. С другой стороны… ну не возвращаться же просить прощения? В конце концов, раз я не удалась мастью, то хоть характер у меня может быть как у настоящей черной ведьмы — вредный и пакостливый?
Я перебежала на другую сторону дороги, пропустив два магкара с открытым верхом, и нырнула тенистую зелень сада. Я жила с родителями на центральной улице города, она же являлась набережной. Мне повезло — с моего балкона видно море. Берег тут был крутой, каменистый, но зато его не застроили многочисленными отельчиками, которые круглый год кишат туристами. Вероятно, мой случайный знакомый — один из столичных любителей провести отпуск у моря.
В саду у дома было прохладно, уже чувствовалась приближение ночи. Здесь хотя бы можно было дышать полной грудью.
— Где, шляешься? — вопросил меня сидящий на ступеньках рыжий зверь похожий на смесь кота и белки — наш брауни. Существо зловредное, обитающее в доме, наверное, с его основания. И нашу семью недолюбливало, но гадить серьезно опасалось — мы были его хозяевами. Сам брауни пояснял свою неприязнь просто — не привык еще. А жила моя семья тут, уже третье поколение. Дом достался деду по матери за какие-то заслуги перед королем. А мелкий шкодливый поганец ещё не привык!
— А все тебе расскажи, — беззлобно огрызнулась я и направилась в холл.
— А-а-а-а, опять пыталась перекрасится, Апельсинка! — ехидно донеслось мне в спину.
— Колдану, — предупредила я, пребывая не в духе.
Брауни проняло, он знал, что характер у меня вспыльчивый, тон сразу поменялся. Хотя ехидные нотки из голоса не исчезли.
— Там твои матушка с батюшкой оголодали, ждут тебя к столу.
— Кто бы сомневался!
— Злая ты, Ирма, а все потому что вечно голодная, — резюмировал дух, и, почувствовав, что я сейчас в прямом смысле начну метать молнии, от греха растворился в воздухе, а я прошла в столовую.
