«Почин сделан», — подумал Максим, провожая их взглядом. Уходя, парни кинули какое-то словцо высокому юноше, стоявшему в очереди, тот громко засмеялся.
— Ишь, оскалился! — сердито сказал старик с болезненно желтым лицом. — Весело ему…
Юноша оглянулся и бросил через плечо:
— Плакать не собираюсь!
— Сатана белозубый, — проворчал старик и отвернулся.
«И правда — не Ромка, а сатана», — сказал себе Максим. Он смотрел на него, пока Ромка не перехватил гневно-предупреждающий взгляд.
Так было всегда: с первой же минуты, с первых слов его называли — одни сердито, как вот этот старик, «сатаной», другие ласково — «белозубый». Он расплывался в ослепительной улыбке и удивленно спрашивал: «А вы откуда знаете мою фамилию?»
Звали его Роман Белозуб. Но для всех знакомых, а тем паче друзей он был просто Ромка Белозубый, и это очень подходило ему, парнишке с веселым круглым лицом, с быстрыми насмешливыми глазами.
И сейчас он ни минуты не мог устоять спокойно. Одного заденет словом, другого угостит папиросой; а кому- нибудь предложит прямо здесь, в очереди, сыграть в дурака или, закрыв глаза, вытащить из колоды карт бубнового валета.
И только когда надо было переставлять с места на место корзинку с радиоприемником, которая стояла на тротуаре у стены, Ромка становился серьезным и сосредоточенным. Он поднимал корзинку обеими руками и настораживался, словно к чему-то прислушиваясь.
— Что? Тебе и сейчас музыка мерещится? — насмешливо спросил его старик, которого возмутила Ромкина веселость.
— Это такой приемник, что все может, — серьезно ответил Ромка. — Он и без электроэнергии заиграет.
Ромка был спокоен. Часовой механизм, скрытый в коробке радиоприемника, тикал так тихо, что его можно было услышать, лишь вплотную прижав к уху.
А старик не успокаивался:
— Вот для таких, как ты, объявленьице, — и показал глазами на стену. — Беги…
…Производится набор в украинскую полицию. Требования: возраст от 18 до 45 лет, рост не менее 1,65 м, безупречное прошлое в моральном и политическом отношении.
— Нет, — усмехнулся Ромка. — Росточком не вышел.
Очередь двигалась быстро. Никаких квитанций, никаких формальностей. Поставь приемник, назови фамилию и адрес, которые запишет равнодушный канцелярист, — и можешь идти.
Через час Максим и Ромка уже были свободны. Их радиоприемники остались в разграбленном немцами магазине вместе с сотнями, а может быть, и тысячами других радиоприемников. Немецкий приказ был выполнен точно.
