* * *
В деревне бунт. Мужики хватая на бегу вилы и батоги врываются в усадьбу помещика. Тот спокойно выходит на крыльцо с двухстволкой.
— Чего пришли? Толпа останавливается.
— Чего пришли, говорю? и угрожающе поднимает двухстволку. Толпа в панике бросается назад и постепенно разбредается по домам.
Вечером того же дня. Один из мужиков сидит дома и хлебает щи. Неожиданно останавливается, бросает ложку.
— Чаво, чаво… А ничаво!!!
* * *
Россия была всегда богата парадоксами. К их числу относится слепая вера разного рода проходимцам. Вместе с царским Манифестом появилось множество каких-то странников, ходивших по деревням и убеждавших, что этот документ ложный. И крестьяне зачастую верили им больше, нежели чиновникам. Например, о ложности царского Манифеста говорил бродивший на границе Пензенской и Тамбовской губерний беглый крестьянин Егорцев, объявивший себя великим князем Константином Павловичем. В результате было убито 8 и ранено 28 крестьян, поверивших ему. В Казанской губернии аналогичными «проповедями» занимался раскольник Петров, назвавшийся пророком и посланником царским, в результате в имении Бездны убито 70 и ранено более ста крестьян, из которых 21 позже от ран умерли.
Конечно доверчивость к проходимцам, можно было бы объяснить «дремучестью» крестьянства той поры, однако и в конце XX века в России народ столь же охотно попадался на удочку и тоже шел умирать за баррикады непонятно за что.
И все же, надо признать, что реформа получилась не слишком удачной. С отменой крепостного права почти вдвое снизилось бродяжничество, зато резко возросло количество имущественных преступлений. Раскрепощение дало крестьянам личную свободу, но одновременно ухудшило их материальное положение. Большой выкуп за земельный надел не давал возможности прокормить семью, что нередко приводило к разорению крестьянских хозяйств. Отчеты Санкт-Петербургской полиции за 1688 год свидетельствуют, что за предшествующие 15 лет резко увеличилось количество всех видов преступлений. И в дальнейшем вплоть до первой мировой войны уровень преступности продолжал стабильно подниматься вверх, опережая темпы роста населения.
Александр II не зря прослыл реформатором. Ведомство внутренних дел тоже подверглось по его инициативе реорганизации. Полицейская реформа была им начата в 1859 году и закончилась в 1862 г. С учетом того, что российскую милицию без особого успеха реформируют вот уже более десяти лет, можно признать, что Александр II не зря получил свое прозвище. Тем более, что разница между дореформенной полицией и послереформенной, вероятно, ощущалась.
