Пока флаер летел к городу, я сидел, сжавшись в кресле и смотрел в окно. Чиновник вообще прекратил со мной всякое общение. Мне было о чём подумать. Не только о том что ждём меня дальше, местный мир был излишне цивилизованный, тут как-то сложно будет адаптироваться, не побродишь, не по попутешествуешь. Хотя и тут можно найти лазейки, освоюсь, посмотрю. Так вот, когда всё было оформлено, дальше госслужба займётся моим наследством, переводом его в деньги, убирая на счёт приюта, оплата за весь срок жизни, пять лет, плюс учёба, надеюсь хватит, офицер и спросил, хочу ли я знать, что именно произошло с моими родителями. Подумав я кивнул, не вижу причин отказаться от этого предложения. Вот офицер и пояснил. У матери первый муж был, после развода преследовал её всячески, ещё тот отморозок. Скорее всего наша семья сюда и переехала чтобы свалить от него. А он за ними, и наконец не выдержал, и преследуя, убил её, убил нового мужа, убил меня, то есть попытался, а потом покончил с собой в своей каюте. Его там и нашли. Предсмертная записка на планшете была написана. Вот такая вот история. Да уж, огонь страсти, и общая смерть во имя любви. Это не я сказал, в предсмертном послании убивца было.
Вздохнув, нечего про эти страсти думать, будем жить дальше. Достав из рюкзака планет, чиновник на это никак не отреагировал, и войдя в сеть, я стал работать дальше. До города есть почти три часа, есть время чтобы ещё покопаться в сети, стоит это делать пока абонемент действует. Я посмотрел, он годовой, десять месяцев остался, безлимитный, так что поработаем. Нужно посмотреть дополнительную информацию по приютам, по учёбе, а учиться можно начитать серьёзным профессиям с двенадцати лет. Четыре года учёба длиться, как раз диплом получаешь перед выходом из приюта.
Конец полёта я пропустил, укачал меня вертолёт, уснул. Называть его флаером как-то не хотелось. Однако сколько бы мы не летели, всё же прилетели. Никаких бюрократически проволочек не было, всё уже было оформлено, через сеть, я УЖЕ считался воспитанником номерного приюта на улице Восставших Пейсан. Кто такие пейсаны и отчего они восставали я не знал, хотя надо будет посмотреть, оригинальное название улицы, но сейчас было не до этого. Чиновник довёл меня пешком от стоянки флаеров до приюта, тут меньше километра было, и передал с рук на руки дежурному воспитателю. Тут оказывается выходной был. Основная часть воспитателей и представили дирекции по домам, а пяток, по одному на этаж, отдувались. Правда, дело те своё знали туго. Встретивший меня воспитатель, подписав бумаги по приёму, сразу отвёл в кабинет, где попросил показать вещи на предмет запрещённого. Я противиться не стал и тот осмотрел. Включил планшет, но обнаружив запрос пароля вернул. Запрещённого тот ничего не нашёл, одна одежда была да обувь, и задумчиво посмотрев на мои вещи, сказал:
