Мы умрем в один день [сборник] | страница 58

— Капот откройте, пожалуйста.

Но капот не открывался, заело рычаг. Водитель стянул перчатку и поддел его пальцем. Кисть руки была густо испещрена татуировкой. Серега мельком оглядел забрызганный маслом номер двигателя и сунул документы в карман.

— Что-нибудь не в порядке?

Серега оглянулся на стеклянный скворечник. Старшина, переступив порог будки, закрывал за собой дверь.

— Да, вон старшего надо подождать.

Коренастый встревоженно завертел головой. Сунув руку за отворот куртки, выдернул наган. Сержант инстинктивно вытянул ладонь перед собой. Вспышка прожгла пальцы, ударила в лицо, опрокинула Серегу на асфальт. Старшина, спускавшийся по лестнице со второго этажа, замер и быстрым заученным движением достал пистолет. Коренастый торопливо выстрелил, и пуля звонко отрикошетила от металлического поручня. Старшина успел передернуть затвор, следующие два выстрела слились в один.

Коренастого отбросило на капот. Потом, медленно перегибаясь, он стал валиться лицом вперед. Старшина сполз на ступеньки. В правой стороне живота нестерпимо пекло, рот наполнился горьким хинным вкусом. Горбоносый, выставив ствол пистолета ТТ в окно, смотрел на старшину. Тот сидел, скорчившись, прижимая руки к животу.

Горбоносый, открыв дверцу, пытался втащить своего спутника в салон. Старшина открыл глаза и стал пристраивать пистолет на колене. Он выстрелил дважды, и горбоносый, охнув, схватился за локоть. Захлопнул дверцу, включил зажигание. Старшина продолжал стрелять, и пули высекали снопы искр из мерзлого асфальта. «Нива» проехала с полсотни метров и завалилась в кювет. Горбоносый вывалился из машины и, шатаясь, пошел в сторону лесополосы. Вспомнив, что пистолет оставил на сиденье, остановился, но острая пульсирующая боль в перебитом локте мутила сознание, гнала прочь. Он брел, проваливаясь в снег, не замечая, что, сделав круг, снова выходит к дороге, где, тревожно гудя, замедляли ход автомашины.

Димка Зимовец добирался до дома, ежеминутно оглядываясь по сторонам. Навстречу попалась компания парней, и он торопливо шмыгнул в подъезд. Долго пережидал на площадке третьего этажа.

Мать кинулась в слезу, рассказала, что едва ли не каждый день звонили какие-то люди — искали его. Несколько раз приходили из милиции. Была на похоронах Полетаева, купила венок.

— Кто его убил, неизвестно?

— Нет. Но я знала, что добром он не кончит.

Димка выпил еще стопку коньяка. Наливал из отцовской извлеченной из бара бутылки. Жадно, без разбора глотал сразу из нескольких тарелок мясо, колбасу, сардины.