– День добрый, хозяин! Бог в помощь!
Хозяин обернулся резко, топор поудобнее перехватил за топорище.
– Ты как здесь оказался?
– Стучал, никто не открывает.
– В избе нет никого, а я не слышал. Ты что хочешь-то?
Илья помедлил, назвал пароль, который сообщили в разведотделе:
– Кум привет передавал, спрашивал, будешь ли по осени кабанчика резать?
Хозяин сплюнул зло. Какой кабанчик, если немцы всех свиней забрали и вывезли? Но ответил правильно:
– Обязательно буду, пусть горилку готовит.
И пароль, и отзыв старые, ещё с осени сорок первого года, когда в деревнях хрюшки водились. А в общем, для села или деревни вполне подходят и пароль, и отзыв, не спрашивать же: продаётся ли славянский шкаф? Хозяин осмотрел Илью внимательно.
– Пошли в избу, негоже на улице разговаривать.
Хозяин вогнал топор в чурбак, подхватил рубаху, что на гвоздике висела, зашагал к крыльцу. Илья оценил мышцы. Молодой, сильный. Какого чёрта с нашими не ушёл? Или оставили специально здесь? Впрочем, не его дело. Надо всего лишь задать несколько вопросов, получить ответы и уйти.
В избе хозяин обтёрся полотенцем, натянул рубаху.
– Есть хочешь? – спросил он.
– Не откажусь. – Настроение у Ильи начало подниматься.
– Не разносолы, но подхарчиться можно.
Хозяин выставил на стол чугунок с ещё тёплой варёной картошкой «в мундире». В армии такую не давали, Илья соскучился, начал чистить от кожуры, хозяин выставил солонку, в железной миске редиску и огурцы, откуда-то вытащил бутыль с мутным самогоном, разлил по маленьким, в сто грамм, стаканчикам.
– Ну, за встречу!
Выпили, хозяин руку протянул:
– Меня Кузьмой звать.
– Меня Антоном, – соврал Илья.
А всё потому, что хозяин не Кузьмой был, а Михаилом. И почему сейчас не своим именем назвался – непонятно. Илью это насторожило. Он сам читал краткую сводку на агента – рост, цвет глаз, волос, описание внешности, привычки. Вот фото не было. Внешность совпадала, но почему солгал Михаил?
Поели не спеша – в сёлах и деревнях к еде относились обстоятельно, знали, как хлеб и иные продукты достаются.
Хозяин ещё по стаканчику налил. Вполне ядрёный самогон был, если поджечь, наверняка горел, по ощущениям, не меньше семидесяти градусов. Выпили молча, потом хозяин спросил:
– Зачем пожаловал?
– Ты, наверное, догадался, что я по приказу прибыл. Узнать, почему на связь не выходишь, никакой информации не даёшь?
– А где связной? Кому нужны старые сведения?
Опа! О связном в разведотделе не говорили. А надо бы о всей цепочке. Или опасались, что в случае пленения Ильи он всю цепочку выдаст?
