Однажды вечером Илью вызвал начальник разведотдела. Такое бывало чрезвычайно редко. Над Ильёй есть свои начальники, непосредственные, которым он подчинялся, а над всеми разведчиками Брянского фронта стоял полковник Чекмазов. Для него Сафронов – один из многих. Илья вошёл, доложился по форме.
– Присаживайся, старшина. Как здоровье? Да садись.
– Нормальное здоровье.
– Слух после контузии восстановился?
– Так точно.
– Не надоело в роте отираться?
– Служба такая, – уклончиво ответил Илья.
Он уже понял, к чему клонит полковник. Предстоит рейд. Но обычно начальник разведотдела отдавал приказ начальнику первого отделения, тот уже назначал командира разведгруппы и ставил задачу, отдавал боевой приказ. Илья для полковника мелкая сошка. И потому Илья терялся в догадках.
– Не буду ходить вокруг да около. Надо провести в немецкий тыл нашего радиста, разумеется, с рацией. Задание сверхсекретное, и никто из сослуживцев не должен о нём знать. Вдвоём – тебе и радисту – просочиться проще, чем группе. Что думаешь?
– Моё дело – приказы исполнять. Но если вас интересует моё мнение, почему бы не сбросить радиста с парашютом или посадочным способом?
– Вопрос по существу, но есть определённые моменты, почему это невозможно.
– Когда выход?
– Сегодня ночью. Подойди к карте.
Полковник отдёрнул матерчатую штору на стене. Под ней – карта Брянского фронта. Но нанесены синим карандашом только немецкие позиции и обозначения воинских частей.
– Смотри. Тебе надо попасть в Кромы.
Илья впился взглядом. Чем так интересны эти Кромы нашему командованию? Железная и автомобильная дороги, стратегически важные, так и важнее узлы есть. Впрочем, не его дело. Ещё постарался запомнить, где и какие немецкие части расположены. От линии фронта эти Кромы далеко, однако с апреля войсковой разведке разрешили работать с агентурой и осуществлять глубокие рейды.
– Сейчас в пятом отделе делаешь фото, они в курсе. Учти, даже бельё должно быть германское. Идёшь под видом немецкого солдата.
– Я же немецкого не знаю!
– Главным будет радист, он немецкий язык знает не хуже, чем ты русский.
Чем дальше, тем более странным, необычным казалось задание. В спецотдел сходил, сделал фото, а через час получил зольдатенбух – солдатскую книжку военнослужащего вермахта. Причём книжка была настоящей, как заверили в спецотделе. Только фото искусно вклеено. Как и в РККА, в вермахте на личных документах применяли секретные знаки. О них хорошо знали спецслужбы – гестапо, СД, ГФП. Знаков несколько, каждый вводился по очереди, не все оптом. Для профессионала подсказки. Если приказом секретный знак вводился с 20 апреля, а в офицерском удостоверении его не было, ясное дело – сфабрикован, вражеский агент. Секретным знаком могла служить точка, хотя по правилам орфографии должна стоять запятая. Чтобы не рисковать, разведотдел брал настоящие документы, изъятые у убитых немцев, причём недавно, делалось другое фото, мастерски вклеивалось. Если разведчик шёл под легендой, да ещё с хорошим знанием языка, представлялась полная информация о подразделении – кто командир роты, батальона, полка, где сейчас дислоцируется подразделение, где воевало раньше. Даже характерные особенности внешности командиров – шрам, родинка, причёска.
