Даже ей, учительнице, трудно было поверить, что Женька Сычев сам сочинил стихотворение. А уж ребятам и подавно не верилось! Все жаждали доказательств, а их-то у Сыча и не было. Вместе с начавшейся слякотью он и сам словно бы раскис и к любым стихам, кроме отвращения, уже ничего не чувствовал.
— Ты не заболел? — спрашивала его мать, щупая прохладной рукой лоб.
— Нет, мам.
— Может, в школе что натворил? — допытывалась мать.
— Да ничего я не натворил…
— А чего тогда ходишь, как в воду опущенный? Смотри у меня! — на всякий случай пригрозила мать.
Ночью вместо колючего осеннего дождика повалил густой снег. На улице сразу же стало светло и чисто, словно в горнице. Ранняя утреняя зорька была похожа на расшитое петухами полотенце. Сыч проснулся — и сразу же побежал к окошку, застыл в изумлении. В груди у него снова что-то сладко и радостно заворочалось.
— Мама! — закричал он. — Зима пришла!
Но матери дома не было: ушла на работу.
Тогда Сыч прошлепал в угол, где на стуле лежал его портфель, и вынул тетрадь по математике. Затем убрал ее, достал тетрадь по русскому, в линейку, выдрал из середины двойной лист, и устроившись поудобнее на подоконнике, зашевелил губами, стал писать — без единой точки и запятой:
Проснулся а кругом бело
Стоят деревья в белом
Сыч посмотрел в окно, чему-то засмеялся и продолжал:
Дома и речка все село
Как на рисунке мелом
Как леденец сверкает лед
Сквозь белые снежинки
Он тут же ощутил во рту прохладный, мятный вкус леденца, почмокал губами и снова посмотрел за окно. Вдалеке, за белыми ветлами, Сыч увидел мать: она шла на ферму. Черная шаль ее и фуфайка были густо запорошены снегом, и он быстро дописал еще две строчки:
И баба снежная идет
На ферму по тропинке
Сыч перечитал написанное вслух и поставил в конце три больших восклицательных знака.
— Проснулся — а кругом бело! — напевал он, бегая по избе — искал свои валенки.
В душе его нежданно-негаданно скопилось так много радости, что захотелось немедленно с кем-нибудь поделиться. Лучше всего, конечно, с ребятами из своего класса. Но сегодня воскресенье, и в школе никого нет. Тогда Сыч сунул листок со стихами в карман и побежал на другой конец деревни — к учительнице.
На улице от молодого снега было чисто и празднично. Из печных труб выкатывались круглые дымы, похожие на снеговиков. Сыч шагал по деревне — веселый, ладный, крепкий, приветливо здоровался со встречными односельчанами и почти каждому рассказывал, как увидел первый снег:
