Месье Пасьен заглушил двигатели и убедился, что швартовочные концы надёжно закреплены. Он сбросил на пирс большого бонито и дораду, затем убрал снасти и наживки. Килиан выволок на пристань ящик-холодильник и запрыгнул обратно:
– Пора ехать, – сказал он.
Мергатройд тяжело поднялся на ноги и с помощью Килиана спустился на пристань. Штанины его шорт свисали ниже колен, рубашка, тёмная от засохшего пота, болталась на теле, в туфлях хлюпало. На узкой пристани стояли в ряд жители деревни, и, чтобы миновать их, им пришлось идти друг за другом. Хиггинс шёл впереди.
Первым в ряду стоял месье Пасьен. Мергатройд хотел было пожать ему руку, но ладони болели слишком сильно. Он кивнул шкиперу и улыбнулся:
– Merci.
Старик, к которому уже вернулась его соломенная шляпа, стянул её с головы.
– Salut, maître[11], – сказал он в ответ.
Мергатройд медленно шел по пристани. Все жители деревни по очереди склоняли перед ним голову и говорили: “Salut, maître”. Они миновали пристань и вступили на усыпанную щебнем деревенскую улицу. Вокруг машины собралась толпа деревенских. Они тихо говорили: “Salut, salut, salut, maître”.
Хиггинс укладывал запасную одежду и пустые коробки из-под еды.
Килиан перевалил холодильный ящик через задний борт, захлопнул дверцу и подошёл к Мергатройду, поджидавшему его на заднем сиденьи.
– Что они говорят? – прошептал Мергатройд.
– Они тебя приветствуют, – сказал Килиан. – Они называют тебя Мастер-рыболов.
– Это из-за Императора?
– Он – настоящая легенда, это точно.
– Так это потому что я поймал Императора?
Килиан тихо рассмеялся:
– Нет, энгельсман. Это потому что ты его отпустил.
Они забрались в машину. На заднем сиденьи Мергатройд с наслаждением откинулся на подушки, пристроив горящие руки на коленях. Килиан сел за руль, а рядом с ним – Хиггинс.
– Смотрите-ка, Мергатройд, – сказал Хиггинс, – эти местные вас, похоже, крутым считают.
Мергатройд смотрел в окно и видел улыбающиеся коричневые лица и машущих руками детей.
– Перед тем, как вернуться в гостиницу, заедем-ка мы в больницу во Флаке, покажемся врачу, – сказал Килиан.
Молодой доктор-индиец попросил Мергатройда раздеться и озабоченно поцокал языком от того, что увидел. Ягодицы были в кровь стёрты от непрерывного ёрзанья по сиденью кресла. По плечам и спине, где в них врезались ремни, шли багровые полосы. От солнечных ожогов с предплечий, бёдер и икр слезла кожа. Ладони были похожи на куски мяса.
– О, господи! – сказал доктор. – Быстро тут не управиться.
