Часть 1. Роль среды | страница 21

Бесспорно, что жизнь городов и равнин мало затрагивает эти заоблачные миры. Она просачивается туда по каплям. То, что произошло с христианством, можно отнести не только к религии. Большая часть горных областей осталась вне пределов досягаемости феодального режима, его политической и социально-экономической системы и его органов правосудия. Если их влияние и ощущалось, то только частично. Этот факт отмечают применительно к горам Корсики и Сардинии, но он приложим также и к Луниджане, которую итальянские историки рассматривают как своего рода континентальную Корсику, расположенную между Тосканой и Лигурией^>61. Его наличие можно удостоверить всюду, где недостаток человеческого материала, его малая плотность, его рассеяние помешали утверждению государства, господствующих языков и крупных цивилизаций.

Исследование вендетты приводит к наблюдениям такого же порядка: районы, в которых распространена вендетта (отметим, что все это горные районы), не прониклись духом Средневековья, они остались непроницаемы для его идей феодального правосудия^>62: таковы, например, страны берберов, Корсика или Албания. Марк Блок^>63 замечает по поводу истории Сардинии, что в Средние века «она знала широко сеньоризованное, но не феодализированное общество», вследствие того что остров длительное время не был подвержен воздействию грандиозных процессов, протекавших на континенте». Здесь вновь подчеркивается островной характер Сардинии, который по справедливости является решающим фактором ее прошлого. Не менее важно наряду с этим наличие горных территорий. В такой же — если не в большей — степени, как и море, они отгораживают население от внешнего мира; до наших дней в Оргозоло и других местах из их недр выходят романтические и жестокие разбойники, которые не желают считаться с законами современного государства и с карабинерами. Эти незаурядные личности часто привлекают внимание этнографов и кинорежиссеров. «Кто не ворует, — говорит персонаж сардинского романа, — тот не мужчина»