Часть 1. Роль среды | страница 14



. Вот откуда идет длинная история «снежной воды» в Средиземноморье, которой Саладин уже угощал Ричарда Львиное Сердце и которой принц Дон Карлос утолял свою смертельную жажду, томясь в заключении в мадридском дворце жарким июлем 1568 года>7. В Турции XVI века эта вода была доступна не только богатым. В Константинополе и в других местах, в сирийском Триполи например>8, путешественники отмечают наличие торговцев снежной водой, кусками льда, шербетами стоимостью в несколько мелких монет>9. Белон дю Ман сообщает нам, что снег из Бурсы привозили в Стамбул целыми фустами>*AG>10. Эту воду можно было купить в любое время года, рассказывает Бузбек; к его удивлению, янычары пили ее ежедневно, в Амазии, в Анатолии, в лагере турецкого войска>11. Торговля снегом была столь распространена, что в эксплуатацию «ледяных рудников» вмешивались даже паши: Мехмет Паша зарабатывал на ней, отмечают в 1578 году, до 80 000 цехинов в год>12.

В других местах — в Египте, где подставы быстрых лошадей доставляли ее из Сирии в Каир; в Лиссабоне, куда ее привозили издалека>13; в Оране, испанской крепости, куда снег прибывал из Испании на бригантинах интендантства>14; на Мальте, где рыцари Ордена, по их словам, гибли из-за перебоев в поставках снега из Неаполя, ибо их здоровье зависело «от милости этого лекарства»>15, — это был, напротив, предмет роскоши. Тем не менее похоже, что и в Италии и в Испании снежная вода была довольно широко распространена. Этим объясняется раннее появление в Италии искусства приготовления мороженого и шербетов>16. В Риме продажа снежной воды была столь выгодной, что она становится предметом монополии>17. В Испании снег сгребают в колодцы и сохраняют там до лета>18. Паломники с Запада, направляющиеся в 1494 году в Святую Землю, были чрезвычайно удивлены, став свидетелями того, как на сирийском берегу хозяин их судна получает в подарок «мешок, наполненный снегом, вид которого в этом краю в июле месяце преисполнил всю команду величайшим изумлением»>19. Посетивший в 1553 году то же побережье Сирии венецианец поражается тому, что «мавры» ut nos utimur saccharo, item spargunt nivem super cibos et sua edilia>*AH>20 «посыпают снегом свою еду и кушанья, как мы посыпаем сахаром».

В сердце жаркого Средиземноморья эти снежные края поражают необычайным своеобразием. Своей массой и подвижностью своего населения они оказывают влияние на равнину, на прибрежные участки, на все эти блестящие, но миниатюрные образования в той самой степени, как мы увидим, в какой «благополучные» местности нуждаются в людях и в путях сообщения для своей активной торговли. Они внушают равнине уважение, но одновременно и суеверный страх. Путешественник пытается обойти препятствие, двигаться по мере возможности по ровному месту, от долины к долине, не поднимаясь и не опускаясь. Тем не менее ему приходится рано или поздно проходить через ущелья и перевалы, порой пользующиеся дурной славой, но там он задерживается как можно реже. Путник запаздывает, он предпочитает оставаться в плену у вчерашнего дня, у полей и садов, у дивных берегов, у искрящегося жизнью моря…