государственной жизни и того процесса роста в живой действительности революционной
государственной формации, процесса, завершившегося созданием УГВР, тогда нашей
самостийницкой политике пришлось бы теперь, пожалуй, ссылаться на прошлое и в
противовес московско-большевистскому отношению, т.н. правительству УССР,
выдвигать
как
представителя
украинской
государственности
традиционное
правительство в эмиграции. Другое дело, кто тогда должен выполнять эту роль:
правительство УНР, или напр., УДП (Украинское Державное Правление) с 1941 года. Но
этот вопрос здесь не будем рассматривать, потому что такая потребность не актуальна.
Но подпольная государственная формация и революционный высший
государственный орган Украины - УГВР, которая существует и действует в Украине как
политический факт и фактор, имеет огромное преимущество над эмиграционными или
традиционными правительствами, как для самой революционной борьбы, так и для
международного положения украинского дела. Было бы лишним это здесь шире
доказывать.
Для кого мало весит и кого мало убеждает значение и необходимость развивать
освободительную политику и революционную борьбу в самой Украине, тот пусть
посмотрит, какой вес, и какое значение в современной мировой политике имеют
аналогичные факторы других народов, какую оценку находят те факторы в политике
чужих государств. Это же на наших глазах под конец войны и после ее окончания разные
эмиграционные правительства, которые активно поддерживали союзников во время
войны и снискали себе значительные позиции, – получили со стороны тех же союзников
многочисленные акты, которыми подрывалось или ликвидировалось их значение и роль.
А взамен политика их союзников-великодержав старается ценой их падения (или
ослабления) получить себе влияние и позиции по отношению к политическим процессам
и силам, которые существуют и действуют на родине этих эмиграционных правительств.
Основанием такого отношения западных великодержав к эмиграционным и местным
факторам порабощенных народов, кроме мотивов политической тактики против СССР,
есть консеквентный (последовательный) и холодный реализм их политики в отношении
этих народов. Рассчитывая на то, что рассматриваемые порабощенные народы должны
сыграть в международных событиях реальную роль как силовые, а не только
пропагандистские факторы – политика великодержав оглядывается прежде всего на то,
